Все! Мое терпение на исходе. Автоматом включается та часть
натуры, которая требует добиваться своего любыми методами.
— Так, ладно, — заявляю холодно. — Закончим с демократией.
Что-то с ней не задалось. У вас в контракте есть пункт, по которому
вышестоящее начальство может в одностороннем порядке переставлять
сотрудников с должности на должность, если это не ухудшает
изначальных условий труда. Так что уведомляю: с завтрашнего дня вы
работаете моим помощником. Жду здесь в восемь утра.
— Считаете, это удачный способ начать совместную работу? —
язвительно интересуется Евгения. Глаза сверкают, испепеляя меня.
Тонкие ноздри раздуваются от гнева, который она старательно
сдерживает. Выглядит при этом так горячо, что я уже заранее
завожусь, предвкушая наши будущие стычки. Жадно глотаю ее эмоции,
как оголодавший вампир кровь. И снова чувствую себя живым. Но Жене
весь этот внутренний ураган не показываю. Не нужно ей знать, как
она действует на меня.
— Почему нет? — равнодушно пожимаю плечами. — Увидим. Надеюсь,
до саботажа дело не дойдет. Иначе вылетите из холдинга с
разгромными рекомендациями. Все, вы свободны.
Ослепленная яростью, со сжатыми кулаками, выскакиваю из кабинета
Армагеддона, едва держась, чтобы не наговорить лишнего. Я вообще ни
разу не конфликтный человек. Даже с Коршуновым до сих пор обходила
острые углы, избегая прямого столкновения. Но пару минут назад была
близка к тому, чтобы послать подальше главу крупнейшего холдинга.
Представляю, чем бы мне это аукнулось в плане карьеры. А теперь я
стою перед выбором: или увольняться в никуда, с возможностью
попадания в черные списки. Или выполнять попахивающий самодурством
приказ.
Перед дверью в наш опен-спейс стараюсь отдышаться. Нельзя, чтобы
сослуживцы видели меня настолько выбитой из колеи. Как только
желание задушить Волошина немного отпускает, захожу в офис. Но
дойти до своего места не успеваю. Из кабинета-аквариума с
прозрачными стенами выглядывает Коршунов и неприятным тоном просит
меня зайти. Еще одно неадекватное начальство на мою голову. Заранее
готовясь к плохому, выполняю требование. Мужчина приглашает
присесть и сам плотно закрывает дверь. Я не боюсь оставаться с ним
наедине. На глазах у всего офиса он точно ко мне не полезет. А вот
высказать гадости с улыбочкой очень даже может.