Мужчина подошел к куче мертвецов и выдернул нож из живота того,
что лежал рядом с кучей. Вытер лезвие ножа об одежду мертвеца, и
проверил его на остроту. Нож был острый как бритва. Он сам
удивился: никаких эмоций такое простое и необыкновенное действие не
вызвало. Похоже, для старого хозяина тела подобное было чем-то
рутинным, это значит, он был законченным душегубом. А для самого
мужчины происходящее воспринималось как участие в ролевой игре. По
молодости он бегал по лесам с толкиенистами, потом задружился с
ролевиками и даже сшил себе комплект формы офицера каппелевской
бригады. Ещё у него был комплект формы бойца Второго пехотного
полка повстанческой армии Нестора Ивановича Махно. И в юности, и в
старости он имел собственную точку зрения на Гражданскую войну –
она была неизбежна просто в силу накопившихся противоречий и
категорического нежелания значительной части образованного общества
принять мысль о равенстве с ними мужиков и мастеровщины.
Собственно, даже сейчас интеллигенция не считает мужичьё равными
себе, и это при том, что едва ли не две трети этих людей сами
выходцы из мужичья.
Скрипнула дверь, открываясь вовнутрь. Мужчина ужом скользнул к
двери, укрываясь за створкой, заглядывая в узкую щелку: кто там
идёт? Шел здоровенный парнище, несущий на плечах очередной труп. За
ним никто не шел, и это замечательно.
Мужчина дождался, когда парнище бросит труп на кучу, ухватил его
за длинные волосы, потянул назад, и полоснул по горлу. И толкнул
агонизирующее тело на кучу.
– Есть один.
И двинулся на выход. Двинулся, и тут же метнулся назад, укрыться
за спасительную дверь: по лестнице вниз спускались мужчина, несущий
на себе труп крупного мужчины, а за ним двигалась женщина, тоже
несущая труп то ли субтильного взрослого, то ли подростка. Когда
преступники (а кем бы они могли быть ещё?) уронили свою ношу на
кучу, мужчина бросился вперёд, и ножом распахал шею здоровяку,
вскрыв сонную артерию. Длинная струя крови прянула в сторону
женщины, но не достигла: та, быстрая как кошка метнулась в сторону,
на ходу шаря в кармане длинного платья. Ещё одно мгновение, и ствол
небольшого револьвера уставился в лицо мужчины.
На его счастье, женщина повторила ошибку всех кинозлодеев: она
вместо стрельбы пустилась в разговоры:
– Проклятый Тавиш! Жаль, что тебя Джо не задушил, ну да я сама
тебя застрелю.