Тамерлан. Дорога в Самарканд - страница 10

Шрифт
Интервал


— Мы идём разными путями, но к одному источнику. Не жди добрых слов от завистников, не уподобляйся тем, кто ставит превыше своё мастерство и слепнет: солнце слишком далеко, чтобы нам удалось достичь его.

— Благодарю за напутствие, господин.

— Куда ты отправишься?

— В Хорезм. Хочу хоть раз побывать на родине, прежде чем поехать на Восток.

— Возвращайся, — ответил Тимур, с задором глядя на молодого лекаря. — Я всегда буду рад тебе. Когда стану владыкой Мавераннахра, ни один учёный не получит отказа посетить мой двор.

Джаку напоследок похлопал Ахмада по плечу, страшно довольный, что нашёл толкового врачевателя, который, возможно, решит возвратиться на службу. «Судьбы не избежать, брат, — отпустил нукер, думая про себя, — ведь только Аллаху ведомо, окажешь ли ты нам помощь, памятуя о милости моего бека».

— Выдвигаемся завтра? — спросил Барлас у Тимура.

— Мы едем без тебя.

Джаку поначалу не понял почему.

— Я оставлю здесь три арбана. Каркара теперь под твоим контролем.

— Что я должен сделать?

— Набери армию из новобранцев. Эта местность кишит парнями, которым некуда деваться: либо они скоро превратятся в разбойников, либо найдут хозяина. Лучше если их хозяином будешь ты.

Тимур внимательно следил за реакцией воина: тот, смекнув, что его сделали вождём, расцвёл во вдохновлённой улыбке.

— Мне нужны люди, Джаку. Готовые присоединиться ко мне по первому зову. Не к хану, не к другим эмирам, а ко мне.

— Можете не беспокоиться, господин. Я не подведу.

— Знаю, Джаку. Сколько лет мы вместе?

— Сколько себя помню, — с теплотой отозвался Барлас.

Собственных братьев он не имел: Тимур занял их место, когда принял ответственность за Джаку и других таких же осиротевших юношей.

— Дальше не будет легче. Прошло время, когда мы могли ошибаться. Мавераннахр на грани войны, и, клянусь Аллахом, эта война затронет каждый народ и каждого жителя. Если мы не подготовимся, падём сразу, — произнёс Тимур. — А я проигрывать не намерен.

Слуги опасались входить в юрту Ильяса-Ходжи, прослышав о его дурном настроении. Переглядывались и спорили, кого отправить. Хозяин не умел сдерживать чувств и в ярости мог наказать за малейшую оплошность. Не достигнув совершеннолетия, он уже мнил себя единственным достойным наследником Туглук-Тимура. «Кто как не сын должен управлять столицей?» — с такими мыслями Ильяс ревностно оберегал всё, что касалось ханского трона. Претендентов на власть было предостаточно, и к каждому имелся особый счёт.