В родительском доме ничего не изменилось. По-прежнему тепло и уютно. Здесь даже дышится по-другому. Все такое родное и любимое. Как же я скучаю по всему этому. По обстановке, выцветшей скатерти на столе, старому чайнику со свистком и запаху. Неизменно вкусному, знакомому и любимому с детства.
— А папы нет? — присаживаюсь на свой стул и беру из вазочки печеньку.
— Он в магазин вышел, скоро должен прийти. — Мама ставит передо мной большую чашку с чаем и, достав разные вкусняшки, присаживается рядом. — Как ты, рассказывай.
— Да, в общем-то, нечего, — смущенно улыбаюсь и опускаю глаза в чашку. — У меня все хорошо.
— А Михаил как?
— Тоже нормально, передавал вам привет. Сам приехать не смог…
— Он никогда не может, — недовольно фыркает она. — Я его со дня вашей свадьбы не видела ни разу.
— Ну что поделаешь, — развожу руки в стороны. — Работа.
— У вас точно все хорошо? Не ругаетесь? — не сдается мама, словно чувствует подвох в моих словах. Жаль, не могу рассказать ей правду. Поделиться своим горем и попросить помощи.
— Все просто отлично, — улыбаюсь как можно более открыто, но губы предательски дрожат. Так хочется разрыдаться. Отчаянно. В голос. Только кому от этого будет легче? Никому.
— Ты счастлива с ним?
— Мам, — укоризненно смотрю на нее. — Ну конечно, я счастлива.
Полдня мы проводим вместе. Много говорим, разглядываем старые фотографии и смотрим какую-то бестолковую передачу для домохозяек. Я прямо отдыхаю душой. Но время слишком быстро летит вперед, и пора ехать обратно. Тем более Михаил прислал смс, что я засиделась. Отвечаю ему, что скоро выезжаю, и начинаю торопливо собираться.
Обнимаю на прощание родителей, обещаю заехать как-нибудь еще. К себе не зову, прекрасно понимая, как недоволен будет муж. Не выгонит, конечно, но и ничего хорошего из этого не выйдет. Лучше его не злить и лишний раз не напоминать о своем существовании.
Спускаюсь и выхожу из подъезда. Машу родителям и сажусь в машину. Душу разрывает от тоски, непрошеные рыдания рвутся наружу, но я упрямо сдерживаюсь. Не хочу, но заставляю себя завести двигатель и трогаюсь с места.
Чем ближе подбираюсь к дому Михаила, тем сильнее безотчетное желание сбежать. Ничего не могу с собой поделать. Не хочу туда. Аж трясет изнутри, а слезы все же прорывают мой барьер и льются по щекам крупными каплями.