— Ой, да прекрати, — Саша махом затушила сигарету об присыпанное пеплом стекло. — Я не хочу проверять, понимаешь? Не хочу превратиться в размалеванную милфу, которая днём трахается с первокурсниками «Кулька», а вечером удалбливается коксом и шерри, чтобы забыть о своей неминуемой старости.
Говоря это Саша размахивала руками, морщила прелестный носик, заламывала пальцы. Интонации ее голоса то взлетали до визга, то скатывались в замогильный хрип. Казалось, что ещё мгновение и тонкая карамельная скорлупка, укрывавшая девушку от ее личных демонов, треснет и Саша сорвётся в истерику. Наверное, Борису стоило утешить любовницу, как-то успокоить. Однако вместо сострадания в душе гадко колола злоба. Какого черта он должен выслушивать этот бред? Они взрослые люди, делящие постель ради взаимного удовольствия. Если бы Саша не хотела продолжения, то Борис не на минуту не стал бы обременять ее своим обществом. Но она хотела! Хотела! Хотела!
Без чьей-либо указки и принуждения, Саша раздвигала ноги. Впиваясь ногтями в плечи, объезжала его член. Это она, по доброй воле, захлебнувшись в оргазме, терлась лицом о густую поросль волос на его груди. Это была ее идея оставить в квартирах друг друга сменную одежду и пижамы. И это она, Александра Петровна Рябцева, первая предложила Борису остаться у нее, вручив зубную щётку и одноразовую бритву. Так какого лешего он, голый и голодный, должен слушать бабское нытье?!
— Так не превращайся! — рявкнул Борис. — Словно тебя кто-то заставляет под щеглов ложиться! Придумываешь тут откровенную чушь! Если ты сама не захочешь, ничего с тобой не случится. Так что кончай истерить и иди умойся!
На считанные секунды Саша замерла, жадно хватая воздух алым от поцелуев и долго минета ртом. В это мгновение она была похожа на растерянную малышку, маленькую дурочку, обиженную на родителей за запрет есть конфеты. Если бы она сделала шаг к Борису, хотя бы просто подалась вперед, то он с радостью распахнул бы свои объятия, усадил к себе на колени, позволил выплакать страхи ему в плечо. Ему даже показалось, что Саша качнулась в сторону ванной. Как будто что-то внутри толкало ее послушаться. Показалось...
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне!
Точно, показалось.
Борис откинул плед, встал с кровати и стал торопливо надевать сложенную на рабочем стуле аккуратной стопочкой одежду.