Молодая суккуба подняла голову, оглядела меня с ног до головы,
провела идентификацию, оценила платёжеспособность и, полностью
потеряв ко мне интерес, холодно кивнула на дверь кабинета. После
чего снова вернулась к прерванному занятию: она полировала ногти, а
на столе стоял ярко-красный лак в бутылочке, дожидаясь своей
очереди.
Не став её ни о чём расспрашивать, я на негнущихся ногах дошел
до дверей. Ещё спросишь, о чём-нибудь не о том, а она возьмёт и
обидится. Эти суккубы такие злопамятные, ну её, разорюсь же
постоянно проверять кофе в кафетерии на предмет посторонних
примесей, типа слабительного. И так скоро узнаю, в чём провинился,
и в лучшем случае отделаюсь строгим выговором.
Асмодей сидел за массивным столом из ценных пород дерева и читал
«Адские вести». В строгом деловом костюме, подчёркивающем все его
достоинства. Он являл собой самое что ни на есть искушение в чистом
виде для особо нетребовательных земных женщин. И да, я завидую,
потому что мне таким никогда не стать, сколько бы ни повышал
уровень.
— Демон Фурсамион по вашему приказу прибыл, ваше темнейшество, —
я поклонился, а когда выпрямился, то сразу же наткнулся на
изучающий меня взгляд красных глаз. Газета лежала на столе, видимо,
для Асмодея моя персона была гораздо интереснее, чем адские
сплетни. И это совершенно не радовало, вот от слова «совсем».
— А, так ты и есть тот самый демон, который умудрился проиграть
в карты душу Кутузова какому-то демону Вельзевула. И тот
практически сразу продал её небесной канцелярии. А там быстренько
всё, что нужно, провернули, и теперь сам Кутузов чист, как слеза
младенца, осваивает своё новое местожительство на Небесах? — он
наклонился ко мне и принюхался. — Да ещё и не постеснявшийся
притащиться ко мне, дыша свежайшим перегаром?
— Ваше темнейшество, как я мог проиграть кому-то душу Кутузова?
— я так удивился от свалившейся на меня новости, что проигнорировал
ту часть, в которой говорилось о перегаре. — Я же не распоряжаюсь
ею, да и тем более, до сделок такого уровня меня просто не
допускают… — князь не стал слушать мои жалкие блеянья и попытки
оправдаться. Он нажал на кнопку у себя на столе, и на большом
экране у него за спиной появились кадры разгульной вечеринки.
Приглядевшись, я с ужасом узнал тот самый убойный мальчишник,
который устроил мой приятель из соседнего отдела как раз сегодня
ночью.