— А? — удивилась девушка.
— История правда не очень, поэтому
её продолжать я не буду. Принцесса мертва, а значит в будущих
главах была бы лишь рефлексия главного героя, когда он придёт в
себя. Вот если бы он убил кого-то другого вместо принцессы, но на
её глаза-а-ах, — задумался, вновь тыча графитом в подбородок, —
тогда история могла бы стать интересной, а так... И я не согласен,
что в истории нет морали.
— И какая же она, о величайший
мангака?
— Нужно всегда оставаться самим
собой и не строить из себя кого-то другого! — вымолвил грациозно!
Но отчётливо слышал смех своей души — лгал и не краснел, смеялось
внутреннее «я».
Нагаторо, точно его душа, завелась
смехом: — Ха-ха, это так банально семпай! Такие вещи не знают
только всякие хикки-задроты! Убивать кого-то ради этой простенькой
морали, это жутко. Ты жуткий, Семпай! Крипота!
Он насупился, обиженно нахмурился и
поправил очки. — Какой уж есть... Отстань.
— Ой-ой, ты посмотри, снова в
скорлупу залез! Ты как цикада!
— Отстань.
— Что ты заладил, отстань-отстань,
слов других не знаешь? И вообще, разве такому жуткому семпаю не
хочется щепотку женского внимания? Да за подобное такие как ты
убить готовы!
— Не хочется...
— Слова настоящего девственника!
— Я не девственник...
— Да-да, охотно верю,
девственник-семпай! — Нагаторо жужжала вокруг забитого в цикады
панцирь юноши, словно оса. Жалила тоже больно и с каждым её ехидным
смешком, колким словом, надменным выражением милого лица, Наото
терялся, даже не злился — не понимал самого простого.
— Да что тебе от меня нужно?! Не
делал же я ничего плохого, чтобы ты вот так вот... Вот просто...
Эм...
— Заплачь-заплачь, Семпай, это будет
твоим величайшим достижением за сегодня. Нет, за всю жизнь!
Юноша нервно посмеялся. В его глазах
отчётливо читалась усталость. Он попал в какую-то бурю оскорблений
и ураган издевательств. Отчасти понимал почему так, ведь знал как
выглядит со стороны в данный момент, однако того ему казалась
недостаточным, чтобы так фамильярно, грубо общаться с незнакомым
человеком! Нагаторо вздрогнула когда Семпай резко поднялся со стула
и направился к ней. Он был большим — хочешь не хочешь, а следить за
его действиями приходилось, ведь сама понимала, играет в злую игру
со своим интересом и жаждой веселья. Казалось, переборщила, нужно
бежать, однако он лишь убрал со стула неподалёку причудливую
композицию из статуи и пары кактусов.