- Готовить неохота, - отсек я. – На еще рубль, вдруг не
хватит.
Витька просветлел. Нетрудно было догадаться, что этот рубль, да
и еще копеек пятнадцать-двадцать уйдут в его личные закрома.
- Тогда я стрелой!
- Лучше пулей, - напутствовал я, а когда Витька исчез, завалился
на свою кровать, достал письмо и с умилением просмаковал наивную
девичью чушь. А на сердечки и вовсе не мог налюбоваться. Смотрел и
смотрел, улыбаясь. Вот ведь здорово нарисовала, писька! Самую суть
схватила. Талант.
Вдоволь насмотревшись на рисунок, я спрятал письмо и достал
записку Ларисы Юрьевны. Начал цепляться к почерку, как Шерлок
Холмс. Дедукция, как он выражался, привела к тому, что в почерке
сотрудницы отдела кадров я увидел и бюрократическую педантичность,
и скрытую страстность, и твердость характера… Бог знает, куда бы
меня дальше завели умозаключения, но тут я услыхал из коридора
торопливые приближающиеся шаги, и вмиг спрятал все бумаги в
тумбочку.
Точно, это пришел Витек. Быстро обернулся, стимул есть.
- Во! – торжественно произнес он, водружая на стол бутылку
портвейна «Кавказ» производства Ставропольского края. Не самый
лучший напиток данного класса, но, как говорится, из верхней
половины рейтинга. Кроме того, сосед приобрел полбуханки «серого»
хлеба за шестнадцать копеек, две «городских» булки, раньше
именовавшихся «французскими», граммов триста «докторской» колбасы,
а также плавленые сырки «Дружба» и «Новость». И зачем-то еще
бутылку кефира.
- Годится? – в Витькином голосе явно чувствовалось сдержанное
удовлетворение.
- Вполне! – одобрил я, после чего мы приступили к вскрытию
бутылки и разливу по стаканам, сперва, разумеется, заперев дверь.
Колбасу нарезали толстыми ломтями, и она немедля наполнила комнату
дивным сытным ароматом.
Ах, классические советские колбасы!.. Они совсем сошли на «нет»
в 80-е годы, но даже и в таком состоянии были безвредные, так как
лепились из крахмала и еще чего-то примерно такого же, безвкусного,
но съедобного. А до того, конечно, готовились строго по ГОСТам,
даже вонючая ливерная колбаса с характерным привкусом субпродуктов,
голубая мечта советских кошек и собак. Те жрали ее, аж трясясь от
вожделения. А про «докторскую» и «любительскую» и говорить нечего –
недорогие сорта, сделанные очень добротно, на научной основе, и
потому исключительно популярные. Именно такой продукт в фильме
«Операция Ы» бросал собаке наш старший коллега, студент Шурик,
пытаясь проникнуть в охраняемый псом подъезд.