Но, кажется, у этого сексуального брюнета были еще основания смотреть на соперников свысока: он сам практически не двигался, не совершал каких-то бешеных телодвижений, но член внутри твердел, заполнял меня, и двигался, нежно массируя, а потом жестко проникая внутрь, раздвигая нежные стенки, словно насаживая меня на свой огромный орган, как на кол. А потом передышка, чуть мягче...
- Ничего себе, умелец! - выдохнула я, в отместку прикусив его кожу там, куда дотянулась: на шее и мочке уха.
Арслан
Я не ожидал, что меня сразу выберут на этом отборе, потому что последовательно прошел уже несколько стадий: от надежды, что в этот раз все получится, ведь мне нужен был только шанс, до отчаяния: меня точно не выберут, и тогда ожидает страшное будущее.
Чтобы так быстро дойти до стадии отчаяния, достаточно было поглядеть на соперников: кажется, здесь были представлены лучшие из лучших, все, кто мог привлечь женское внимание. А ведь те, кто не станет официальным мужем, пойдут в качестве развлечения в бордель. Участь хуже смерти!
Кажется, остальные мужчины не особенно боялись этой перспективы… странно. Либо я такой трус, либо они уверены в своей неотразимости, либо просто скрывают страх?
А ведь я мог отказаться еще дома, и не идти на отбор. Хотя… нет, если подумать, не мог: выбор добровольцев был иллюзией, и никто из наших семей не хотел отдать сына в чужие земли. А я никому не нужен, потому что нелюбимый, лишний сын, случайный ребенок, позор для мачехи.
Моя мама – внезапное увлечение отца, который был уже женат. Кажется, он даже хотел сделать маму второй женой, потому что влюбился, но… мама очень сильно болела после родов, и потом я слышал, как это объясняла первая жена отца, ныне – моя мачеха: «Она слабая смеска, с человеческой кровью, где ей было выносить здорового ребенка от настоящего оборотня!».
Это мачеха «напевала» в уши отца уже после того, как мама умерла, а он взял меня в свой дом. А он верил ей, конечно. Ведь леди Гезелла была такой любящей матерью его законным детям, да и меня окружила лаской и любовью после смерти мамы!
Да, окружила… просто никто не видел, как она смотрела на меня, когда отца не было рядом, и что она делала, потому что извести пасынка напрямую не могла.
Лучше бы мама вообще ушла тогда, и больше не встречалась с отцом и его семьей. Наверняка тогда она бы осталась живой, потому что у меня были свои подозрения – ведьмы и черные колдуньи существовали всегда, и хорошо заплатить за то, чтобы соперницу прокляли, мачеха могла. Но я ничего и никогда не смогу доказать, потому что это только догадки нелюбимого и лишнего ребенка. А отец потихоньку сам охладел ко мне, потому что сыновья у него уже были, и более удачные, более сильные.