Я впитывал каждое слово, а когда он умолк, бесконечно долгие
мгновения сидел неподвижно. Ни сомнений, ни мыслей, ни вопросов. Я
был камнем, на котором алмазным резцом высекли истину. Когда
наваждение схлынуло, я задал вопрос, который мне будто подсказали
извне:
— И что мне делать теперь?
— Просыпайся и встречай рассвет!
Сухая и тёплая ладонь легонько хлопнула меня в лоб.
***
Я открыл глаза. Привычной границы, между сновидением и
реальностью, не было. Я будто моргнул, когда ладонь старика
коснулась моего лба, и открыл глаза уже в своей квартире. Я лежал
также на спине, одетый, руками прижимая топорик к груди. Мерно гнал
прохладу кондей, за окном было темно, но небо уже серело.
«Я должен увидеть рассвет», — подумал я и встал.
Во дворе вдохнул полной грудью свежий утренний воздух, который
всего через несколько часов станет подобен раскалённому стеклу, и
взглянул на восток. — Дома, кругом одни человейники, за которыми не
видно линии горизонта. И я побежал по сумеречным улицам и дворам,
навстречу Солнцу.
Нужное мне место отыскалось спустя минут пятнадцать не самого
лёгкого бега. — В том Сне побывал мой разум, а вот организм
реальность не покидал и сейчас эта реальность била по нему
похмельным синдромом, долгими годами физической деградации и, чего
уж там, не самым юным возрастом.
На окраине квартала, я выскочил из лабиринта советских панелек,
пересёк дорогу и оказался в частном секторе. Когда-то, здесь была
пустынная заболоченная территория, но в последние два десятилетия
она застраивалась собственными участками, принадлежавшими, в
основном, нуворишам, чиновникам средней руки и прочим гражданам
четко выделяющим в слове капитализм корень — капитал.
На этот старый чинар — он же платан — мы с пацанами лазали в
детстве. Он уже тогда был могуч, а спустя годы превратился в
настоящего великана, под раскидистой кроной которого уместилась бы
небольшая парковка. С упрямством осла, обдирая ладони, матерясь и
пару раз чуть не сорвавшись, я взобрался на высоту метров в
пятнадцать и уставился на восток. Чистой, от следов человека,
перспективы в городе не найти, но с моего насеста, по крайней мере,
был прекрасно виден тот момент, когда пылающее светило начало
вырастать из-за горизонта. В тот же миг, мне как будто включили
звук и реальность обрушилась на меня шумом редких автомобилей,
шелестом листьев, гомоном просыпающихся птиц и гулом идущего на
посадку авилайнера.