— Только вот придётся распрощаться со всеми предыдущими
контактами в партии, — предупредил его Аркадий. — Микоян, Багиров —
эти люди должны остаться в прошлом. Как только до меня дойдёт
информация о том, что вы поддерживаете старые связи — наше
сотрудничество будет прекращено. Вы, Лаврентий Павлович, должны
стать моим человеком, своевременно и точно выполняющим поставленные
задачи.
— Я вас понял, — кивнул Берия. — Но почему я?
— Потому что я так решил, — улыбнулся Немиров. — Считайте, что
вы пришлый варяг, который не связан ни с кем и в этом ваша
ценность. А теперь ознакомьтесь с этим документом и поставьте свою
подпись.
Он подвинул по столу папку с подпиской о неразглашении.
Берия внимательно прочитал содержимое папки, после чего без
лишних колебаний поставил свои подписи в нужных местах.
— А теперь поговорим предметно, — произнёс Аркадий. — Перед нами
стоит амбициозная задача по наращиванию производства тротила.
Нынешние объёмы производства тротила выглядят жалко, даже если
сравнивать их с полуразрушенной Германией. По моим данным, сейчас
производится две тысячи тонн тротила в год. И это полная ерунда,
недостаточная ни для чего.
При царе производили до пяти тысяч тонн тротила в год, но это
были данные за 1916 год, а потом началась разруха, Февраль, много
где производство остановилось, поэтому то, что удалось сохранить,
производит сейчас около двух тысяч тонн тротила.
— Я далёк от таких сугубо химических материй, товарищ Немиров… —
признался Берия.
— Это значит лишь то, что вам придётся приближаться и
разбираться, — улыбнулся Аркадий. — Пока что, нам далеко до
расширения производства тротила. Сначала нужно наладить добычу угля
в Казахстане и расширить её на Донбассе. После этого нам необходимо
поставить высокомощные коксохимические заводы, чтобы начать
получение толуола из угля.
В прошлой его жизни история пошла по пути пиролиза керосина, что
позволяло получать из тонны керосина двадцать пять или тридцать
килограмм толуола. К началу Великой Отечественной войны почти
половину тротила получали из нефти, что было очень малопродуктивно,
ведь после извлечения толуола задействованное сырьё практически
никак не используешь — получаются газ и тяжёлые масла.
Всё получилось так по очень простой причине: стране критически
нужно было очень много кокса для металлургии, поэтому был
разработан высокотемпературный режим коксования угля, что увеличило
выработку кокса вдвое, но в те же вдвое сократило выход толуола — с
двух с половиной килограмм до полутора килограмм.