Синица пожимает плечами, разводя руки в стороны.
— Ёж мой зверь! — вздыхаю, убирая документы в верхний ящик стола и закрывая тот на ключ.
— Так мы тебя все же подождем, — летит мне в спину Сашкино обещание.
Не оборачиваясь, машу рукой и выхожу из кабинета. Иду по коридору, всегда заполненному снующими оперативниками, и, поднявшись на один этаж, останавливаюсь около двойных дубовых дверей в приемную начальника РУВД генерал-майора Ильи Сергеевича Пахомова. Даже серое вещество напрягать не буду, чтобы хотя бы предположить, какая очередная херня ожидает меня.
— У себя? — Захожу в приемную и, бросив мимолетный взгляд на секретаря, целенаправленно иду к «вратам в мир головной боли и геморроя в одном флаконе».
— Ожидает, — не отрываясь от клацанья длинными наманикюренными пальчиками по клавиатуре, отвечает мне Ляна.
Мысленно перекрестившись, опуская ладонь на холодный металл ручки, решительно давлю на неё и распахиваю дверь, попрощавшись с перспективой тихого домашнего вечера.
— Вызывали? — спрашиваю, проходя в кабинет, и останавливаюсь в метре от рабочего стола.
— Артем... — Илья Сергеевич отрывает взгляд от работающего монитора и переводит его на меня. — Да, вызывал, — кивает, он складывая руки на столешнице одну на другую, словно прилежный первоклассник. — Садись, — указывает на стул, — у меня к тебе деликатное дело.
А это уже настораживает и даже в чем-то пугает. Отодвигаю громоздкий предмет мебели, сажусь и, негромко выдохнув, готовлюсь к самому худшему. Может, стоит уже сейчас подать рапорт на перевод в какой-нибудь другой район?
Я, Пахомов и деликатное дело! Меня, опера с нехилым послужным списком, до холодка по позвоночнику пробирает и настораживает это сочетание, а я еще и сути не услышал. Нет, я не из трусливых, но дел с начальством предпочитаю не иметь: так спокойнее жить.
— В общем, ты же знаешь мою младшую дочь... — начинает как-то издалека Илья Сергеевич.
С легким сомнением киваю: заочно с ней знакомо, наверное, все управление. Вживую видели, скорее всего, немногие, и я не в их числе. Но все точно знают, что Анастасия Игоревна Пахомова — маленькая папина принцесска, свет в его окошке и прочее, прочее, прочее… Меньше года назад мы всем отделом жалели парня, решившего завести с ней отношения. Цербер-папочка тогда так его прижучил, что удивительно, как бедный пацан после всего не лишился своих мужских достоинств.