Та сделала вид что не услышала меня, хотя на мой голос половина
офиса обернулась. Попыталась скрыться в коридоре. Но шиш, от меня
не уйдёшь! Я её догнал уже в лифте. В последнюю секунду успел
просунуть руку между сдвигающихся створок, не дав им
сомкнуться.
- Вы что себе позволяете, Ото-сан? – пискнула девушка, когда я
вошёл к ней в лифт. Двери за моей спиной медленно и почти беззвучно
закрылись.
- Я позволяю? А ты – нет? – во мне кипела злость и обида на
японку, поэтому я не сдерживался в словах. – Почему у меня зарплата
на десять тысяч меньше?
- Ото-сан, - вздёрнула она подбородок, - вы получили штраф за
недостойное поведение, также у вас снята часть зарплаты за ваше
лечение, а ещё ваш оклад был временно уменьшен до оклада стажёра,
пока вы работали в архиве.
- Да вы там совсем ебобо?! – вырвалось у меня. – Вы чуть меня в
могилу не укатали, потом отправили в морг, где меня чуть не сожрал
монстр, а потом ещё и это?!
- Мы крупнейшая японская корпорация со своей историей и
справедливым уставом, которому следуют все наши сотрудники на
протяжении многих десятков лет. Никто не смеет указывать, как нам
действовать. Тем более какой-то рядовой клерк, - заявила она, придя
в себя после погони до лифта. – Я должна была принять меры и
поставить тебя на место, Ото Кудо, - последняя фраза была на грани.
Она чётко показала, что считает меня ниже себя по положению и даже
ни на йоту не уважает.
- Рядовой клерк, значит. Хорошо, посмотрим ещё кто кого, -
мрачно сказал я ей. И про себя подумал. – «Война, значит,
война».
Дождавшись, когда лифт остановится и двери распахнутся, я вышел
в коридор и шагнул вбок, встав перед соседней кабиной. Там нажал
кнопку вызова, дождался лифта и на нём вернулся на свой этаж. На
четверть часа я закрылся в краш-комнате, где искал в интернете
подходящие картинки. Отыскав то, что нужно, я скинул их на почту
толстяку.
«Кудо, ты с ума сошёл! Я не буду это делать!».
«Мичи, очень надо! Тем более, никто не узнает. А я тебе
вновь буду должен».
Спустя ещё полчаса приятель принёс несколько распечатанных
листов бумаги. На двух красовалось лицо Ямады. Ещё на двух широко
улыбалась Мизука. Но если на бумаге с мужчиной больше не было
ничего, то под фотками японки красовались надписи:
«Здесь только мы: я, ты и твоя палка. Дай мне её поскорей»