В этот момент раздался звонок, призывающий выйти на третий раунд
поединка.
И вновь началась мясорубка. Оппоненту, по всей видимости, также
высказали его кураторы или тренеры о плохой зрелищности второго
раунда. И вот он в третьем решил отыграться сразу за оба.
Бах, бах, бах, бах!
Удары гремели на весь ринг. Иногда он попадал по болевым точкам,
отчего меня скрючивало, и я открывался. После этого следовал
неизменный удар мне в лицо, разбивающий нос и губы. Кровь обильно
текла, пачкая лицо, шею и грудь. Капала на покрытие арены, оставляя
там заметные пятна. Зрители иногда завывали, как голодные дикие
звери в клетках, увидевшие, что им несут свежее парное мясо.
К его беде долго такой темп поддерживать он не мог. Минуты через
полторы стал выдыхаться, а где-то в начале третьей почти что
остановился. И тут я понял – это шанс! Несмотря на ужасный внешний
вид чувствовал я себя неплохо. Голова не кружилась, видимость не
ухудшилась, ноги держали более-менее ровно, руки были крепки и
подвижны.
И – ра-аззз! Атака получилась двойная. Первый удар правой рукой
пришёлся на его левую, которой он успел прикрыться. В момент удара,
я не стал отдёргивать ударную конечность, а схватился за чужую
защитную и дёрнул ту вниз. После чего практически одновременно
ударил левой, отправляя кулак в образовавшуюся прореху точно в
лицо.
Удар получился прекрасный! Я даже ощутил боль в слабоприкрытых
костяшках. Зато противнику было в разы хуже. Брызнула кровь не то
из разбитого носа, не то из рассечённой брови. Он запрокинул назад
голову и сделал два шага на заплетающихся ногах.
Мне бы тут его добить. Вот только у меня подобного бойцового
рефлекса не имелось.
Женские визги перекрыли весь окружающий шум. Краем глаза я
увидел, как пара женщин подскочила со своих мест и что-то кричат.
Замешательство продлилось секунды три, может четыре. Этого времени
моему противнику хватило, чтобы прийти в себя. А затем прозвучал
гонг. Третий раунд закончился. Мне оставалось продержаться ещё
два.
- Живой? – спросил у меня Орочи.
- Не дождётесь, - ответил я, с облегчением падая на
табуретку.
- Молодец. Сделал всё, как я тебе советовал. Вышло даже лучше,
чем я предполагал, - похвалил он. – Но теперь готовься к тому, что
в четвёртом он из тебя будет делать мясной соус.
- Подавится, - всё также односложно ответил я. Состояние было
паршивым. Тело ломило, сердце бухало в груди как механический
молот, лёгкие работали на пределе, едва восполняя нехватку
кислорода в крови, лицо неприятно щипало. Но зато почти все эмоции
пропали. Я себя чувствовал так же, как на нелюбимой работе за пару
часов до окончания рабочего дня. То есть: побыстрее бы всё
закончилось и уйти домой.