Оказавшись на месте, я застыл напротив входа в музей с трудом
сдерживая готовые сорваться с губ ругательства. Там стояли два
полосатых мини-барьера, а между ними висела стальная цепочка, на
которой болталась табличка, сообщающая, что объект закрыт на
ремонт.
Зачем-то оглянувшись по сторонам, я двинулся вперед, перешагнул
через цепь и взялся за дверную ручку. Рассчитывал проскользнуть
внутрь и добраться до клада. Или хотя прояснить ситуацию в музее,
узнать, что по чём. Увы, не свезло. Дверь даже не шелохнулась. Ни
вперёд, ни назад.
- Зараза, - всё-таки высказался я, не став держать в себе
эмоции.
Пришлось возвращаться домой не солоно хлебавши. Услышав мой
рассказ, дзасики виновато сказала:
- Это всё из-за меня.
- Ты-то тут причём? – успокоил я её. – Просто время пришло для
ремонта музея. Давно не делали или по плану какая-нибудь
реставрация началась.
Та в ответ покачала головой и возразила:
- Вот именно что давно. Пока я там жила, моя сила держала
внутреннюю обстановку в полном порядке долгие годы. И как только
ушла, там всё начало рушиться.
- Плохо, блин, - чуть покривился я. – Так они ещё и тайник
найдут.
Кей в ответ молча пожала плечами.
Остаток дня я потратил на интернет. В основном лазал по сайтам в
поисках рабочих вакансий. Надеялся найти что-то хорошо оплачиваемое
и более подходящее для моего менталитета. К сожалению, в основной
массе работодатели с интересными предложениями выставляли какие-то
заоблачные требования. Вспомнилась шутка из моей русской жизни. Та,
где на работу требовались молодые двадцатилетние специалисты после
института со стажем работы не менее пяти лет на таком же или схожем
производстве. Вот здесь я видел почти то же самое.
К утру понедельника желтушность с лица почти полностью
сошла.
Привычно в муравьиной колонне прошёл через турникет, постоял в
толпе у лифта, затем в составе той же толпы постоял внутри кабины,
пока не оказался на десятом этаже. Значительная часть офисной
группы уже находилась на своих местах. Знакомо, привычно и… что-то
было не так. Почти все реагировали на меня странно. Увидев,
начинали шептаться с соседями. А если рядом никого не имелось, то
улыбались либо пытались спрятать улыбку, либо недовольно поджимали
губы. Эти последние индивидуумы выглядели так, будто я плюнул им в
мисо-суп или наступил на любимую мозоль. Хорошо хоть, что они были
в меньшинстве. Всего пять-шесть человек.