Однако, чем больше она проводила времени с Ранкаром, тем
необъяснимей становилось на душе. Парень являлся грубым, мерзким,
раздражительным и напрочь невыносимым. Складывалось впечатление,
что юноша мог в своей излюбленной манере проклинать и поносить всё
на свете, но лишь через некоторое время Фьётра осознала, что это
напускное. Обычная ширма, чтобы отгородится от всего мира. Для чего
он это делал, для девушки так и осталось загадкой. Практически
каждый день он уходил из расщелины и назад возвращался через
несколько часов жутко истощенным и израненным. Даже в такие моменты
он без раздумий помогал ей и вновь отправлялся по делам.
Восстановление же шло невероятно медленными темпами. Причем
медленнее, чем девушка могла себе представить. Лишь через декаду,
когда Фьётра встала на ноги она осознала куда именно отправлялся
Ранкар. Этот безумец не просто сражался с нежитью. С каждым днём он
уходил всё дальше от расщелины, создавая карту и пытаясь найти
выход из коллизии. И воительнице всё отчетливее мерещилось, что
этот человек не так уж плох, как показалось на первый взгляд.
А еще через декаду случилось то, чего так ждала валькирия. Её
сила стала медленно возвращаться. Ох, знала бы Фрея, как долго она
ждала данной минуты. Не считая момента своего рождения, для девушки
это был самый счастливый день в её жизни.
Ведь отныне она не будет обузой…
***
Две с половиной декады спустя…
– М-да, дурёха. Ты хоть и знатная обуза, но всё вполне съедобно…
– пробубнил я, набивая рот мясным пайком из запасов пернатой, ведь
только вчера она смогла открыть свой пространственный артефакт. – А
я уж думал, что валькирии ягодки да зелень жуют. Фрея вроде бы как
раз по цветочкам и кустикам.
– Мы это обсуждали уже миллион раз! – процедила сквозь зубы
Фьётра. – Хватит поносить мою госпожу.
– А я миллион раз говорил, что мне плевать, – обнажил я зубы в
сытой улыбке. – Пусть твоя хозяйка явится и покарает меня, – но
затем наигранно обернувшись по сторонам, я вновь с пренебрежением
уставился на девицу. – Ну да! Точно! Она ведь не может…
– Ты невыносим! – закатывая глаза, фыркнула воительница, резко
вскакивая на ноги. – Мерзкий, наглый, самонадеянный хам и
грубиян!
– Весьма знакомо, – расплылся я в глуповатой усмешке. – Говоришь
точь-в-точь как одна мелкая и приставучая дриада.