Моя спина упирается в один из золоченых столбов, окружающих кровать.
«Кинжал!»
Бросаюсь к подушкам и выхватываю свое оружие.
Зажимаю рукоять в ладони и направляю клинок на шейха.
- Не подходи! – мой голос напоминает мышиный писк.
Смотрю мужчине в глаза и вижу, как апатия стремительно исчезает из его взгляда.
Теперь там… Нет, не страх.
Любопытство…?
Шейх склоняет голову набок, рассматривая зловеще поблескивающее лезвие, а потом снова впивается взглядом в мое лицо и делает шаг вперед.
- Стой на месте! – истерично воплю я, и угрожающе взмахиваю кинжалом.
Но мужчина продолжает идти.
Рука начинает предательски дрожать.
- Я…, - глаза наполняются слезами, - Клянусь, если ты не остановишься, я убью тебя!
Широко раскрытыми от ужаса глазами наблюдаю, как шейх приближается ко мне.
Еще мгновение, и острое лезвие касается середины его груди.
- Пожалуйста…, - всхлипываю, вдруг осознав, что не смогу совершить задуманное, не смогу лишить человека жизни.
- Пожалуйста…, - зачем-то снова повторяю.
- Целиться нужно сюда, хабиби, - на чистом русском языке вдруг произносит шейх.
Оторопело смотрю, как мужчина поднимает руку и, обхватив мое запястье, перемещает кончик кинжала на левую сторону своей груди.
- Ну же! Давай!
Его голос похож на раскаты грома.
- Ты ведь хотела этого! – черные глаза испепеляют меня яростью.
Шейх чуть подается вперед и на его белой одежде, там, где клинок касается её, появляется алая точка.
Мой подбородок начинает мелко дрожать, зубы выбивают ритмичную дробь, а рот наполняется вязкой солоноватой слюной.
Разжимаю руку, и кинжал выпадает из моей ослабевшей ладони.
Не чувствую ног.
Падаю перед шейхом на колени и зажимаю рот руками, стараясь побороть рвотные позывы.
- Ты понимаешь, что тебя ждет за покушение на жизнь правителя Омана?
Отваживаюсь посмотреть на мужчину.
- Меня… посадят в тюрьму? – спрашиваю, страшась услышать ответ.
Гнев, пылающий в глазах шейха, сменяется привычным безразличием и скукой.
- Тебя казнят, - равнодушно произносит он.