Полная яркая луна своими голубыми лучами освещала кабинет и
одинокую фигуру за столом.
Стефани сняла туфли, встала и босиком прошла к окну, глядя на
ночной город, который даже ночью кипел жизнью, жизнью, которая
проходила мимо нее.
Когда-то она сделала выбор, выбор не развивать отношения с
парнем, а подняться по карьерной лестнице, что поделать, молодая
была и видела только крайности. Ошибки сложно исправлять, особенно
если их сначала нужно признать.
Она вернулась к столу, плеснула себе еще вина, подошла к столу с
Thorens TD 125 — лучший проигрыватель винила, что она помнила на
своей памяти, — выбрала пластинку с классической музыкой и,
вернувшись в кресло, снова плеснула себе вина.
В голове явственно уже шумело, но мысли казались такими яркими и
четкими, а еще ей казалось, что путь, которым она идет, не приведет
ее ни к чему хорошему. Она впала в состояние полусна, где сквозь
сон и реальность прорывались смутные образы и крики. Она бежала,
сражалась, побеждала, у нее было могущество, способное повергать
целые миры, она могла практически все. Но во всех этих битвах и
триумфах она всегда была одна. Нет, у нее были друзья и соратники,
но не было близкого, не было семьи.
В это же время в ночной комнате у молодой женщины, сидящей в
кресле с прикрытыми глазами, по щеке скатилась слеза.
Женщина открыла глаза, в очередной раз приложилась к вину.
— А к чер-р-ту! — пьяно икнула она и, швырнув стакан о стену,
решительно пошла на выход. В конце концов, она получит свой кусочек
женского счастья в виде ребенка! У нее есть и кандидат в папочки
для ее будущей гордости, она пьяно хихикнула, представив выражение
лица мальчишки.
Что-то внутри протестующе попыталось ее остановить, но пьяные
пары задавили попытки сопротивления.
***
Древняя сидела в своей зале медитаций в Камартадже и в очередной
раз перебирала нити вероятностей, выискивая угрозы родному миру.
Даже ее имени уже и не помнят, так и называя «древняя», а Яо
помнит, она помнит свое имя, данное ей родителями.
Зеленый свет Ока Агамотто освещал все вокруг зеленоватым светом.
Сотни лет одно и тоже, она давно уже смирилась, давно уже хотела
бросить все, но долг продолжал держать ее, а стальная воля
заставляла вставать каждый раз и продолжать борьбу. Но она уже
столько времени сражается, она устала.