- Почему всё не может быть как раньше, Алекс? - спросил я у
него, зная, что он ни чем мне не поможет и даже не поймёт мои слова
правильно. - Я устал... я просто... хочу отдохнуть... - Алекс
становился всё ближе, а я уперся в стену. Противный голос продолжал
что-то кричать, но глаза друга затмили всё. Я искал спасения,
любого, а он мог мне его дать, почти всегда давал.
- Всё будет, Майк, надо только пережить. Слышишь? Так что
успокойся! Пожалуйста. - Взгляд мой помутился от слёз, я опустил
руки. Резкое движение слева от меня. Вскидываю руку, пытаясь
оттолкнуть новый раздражитель, но получается только перерубить
повара магазина. В ужасе смотрю на новый труп. Снова слышу крики и
противный голос.
- А-а-алекс, я не хот... - поворачиваю голову, чтобы посмотреть
на друга и вижу стеклянный взгляд. Смотрю в быстро теряющие жизнь,
глаза другу и не понимаю. Не понимаю, я ведь столько раз бросал его
на смерть. Почему? Что происходит? Опускаю глаза ниже и вижу тонкий
разрез на шее. Филигранный, я бы сказал. Пустота заполняет меня
постепенно. Уже плевать на крики умирающего дебила, на крики двух
дур. Есть только мертвые стеклянные глаза моего друга.
Но ничего. Скоро я снова увижу его живым. Только отдохну немного
и развеюсь. Избавлюсь от этой шлюхи, по вине которой прямо сейчас
наблюдаю стремительную смерть своего друга и всё исправлю! Всё
исправлю!
Резко встаю, так как успел медленно сесть уперевшись о стену, и
подбегаю к кричащему, но всё еще живому располовиненному
другу-куряге и начинаю втаптывать его голову в землю, полный
ярости. Кричать он перестал уже после второго удара, умудрившегося
расплескать часть его головы по полу и немного треснуть голову.
Третий удар заставил треснуть остатки черепа и расплескать остатки.
Четвертый втоптал всё это в пол. Пятый дал мне немного успокоиться.
А я под усиливающийся крики побежал на дур, взмахнув хлыстом. Один
крик прервался, а второй стал отдаляться.
Бросаю взгляд на свою добрую милую коллегу, которой оторвало
верхнюю часть головы и немного сожалея о содеянном, хватаю поднос и
несусь за сучкой сбежавшей на кухню. Я помнил, что у неё всё ещё
есть перцовый баллончик, поэтому готовился защитить подносом хотя
бы немного себя. Забегаю и тут же получаю брызги в поднос, что
держал перед лицом. Горло и нос стали очень сильно щипать. Тараню
шлюху, роняя её на землю. Подносом начинаю бить её по голове. Она
рыдает и умоляет меня не делать ничего плохого, но ненависть
переполняет меня и думаю, я прощу её только через несколько особо
жестоких убийств.