Динамик, так помогавший в прежней зоне своими песнями и высказываниями, здесь сменил голос на женский – противный и визгливый:
– Столько раз было говорено: зачем нужны кудри? Без них волос прямой и не вызывающий. Но мы все туда же! Кокетством и фасонами себе славу не сделаешь, вот попробуй добейся имени умом и трудом!
Такая тирада была непривычна для уха, и я сразу представил себе громкоговоритель в виде электрического колпака для сушки волос в парикмахерской, а из него раздается разговор немолодых дам, по косточкам разбирающих общую подругу.
Дух соперничества приводил в зону «Джей» животных из других областей – это было видно по окрасу их шкур. Меня удивило, что я могу понимать обезьян: то ли они через отбор пришли к способности говорить, то ли я сам так деградировал, что стал подобен зверю.
– Отступай, уходи! – слышал я от обезьян. Они кидали в меня ветки и несъедобные плоды с деревьев, а я орал обезумевшим макакам, которые принимались почем зря бить друг друга:
– Бестолочи, за что же вы своих лупите! Бога у вас нет!
Обезьяны прекратили драку и насторожились, услышав о Боге, и я сообразил, что для них Бог – это что-то похожее на обезьяну, только больших размеров.
– Думаешь, мы боимся Бога? – прочитал я в глазах старого павиана. – Нет и еще раз нет, мы Ему завидуем черной завистью. Ему под силу прыгать между далекими деревьями, забирать лучшую еду и к тому же держать в узде всех обезьян!
Мохнатый старик стал указывать на что-то в правой стороне, куда шла возвышенность, а потом сложил ладони домиком.
– Что, Бог живет на горе? – изумленно воскликнул я и вспомнил из инструкции, что эта часть джунглей лежит вокруг горы Джелоси Маунтейн.
– В той стороне? Старик, это туда идти к Богу?
На мои слова примат растопырил в стороны длинные ручищи и указал одной на запад, другой на восток.
– Безмозглый! – разозлился я, видя, как большие массы обезьян задвигались на верхушках и принялись наступать друг на друга с запада и с востока. На это было невыносимо смотреть, и я отвернулся. Взглянув под ноги, я увидел свои валяющиеся на земле инструменты. Среди них уже недоставало парочки.
– У-у-у, черти, растащили! – вырвалось наружу мое испорченное настроение. Ведь с самого начала все не заладилось, неуютно было в этом месте. Тут поодаль я увидел охранника и даже повеселел, что вижу хоть какое-то знакомое существо. Буквально накануне я почтил его новой записью в свитке и, видя его, припомнил свое повествование: