Что если учителю тоже не понравилось со мной? Усмехнувшись, качаю головой. И поэтому он не ходит на работу? Глупость какая-то. Может, он заболел, попал под машину, уволился, в конце концов. На секунду становится страшно. А что если и вправду написал заявление? И где теперь его искать? Да зачем мне, на хрен, его искать-то?
Я даже имени его не знаю. Могу узнать, но не хочу и не буду.
В очередной раз провожая дочку в коридор, ведущий к классам, я воровато озираюсь. Но его нигде нет. И это замечательно. Просто отлично.
Из-за сцены в классе я до сих пор сгораю со стыда. И безусловно покроюсь пятнами, если снова встречусь с ним глазами. Я ведь целовала его в ответ!? Целовала! Била, царапалась и ласкала губами, словно потаскуха, на которой клеймо негде ставить.
Очень стыдно.
А если мы столкнëмся в холле, мне нужно с ним здороваться? Мотнув головой, закрываю глаза. Безумие. Мы ведь незнакомы. Кто приветствует посторонних людей? Вон физрук в синей кепке проходит мимо меня каждый день сотню раз, и меня совсем не волнует, кто из нас должен здороваться первым.
А тут какая-то дикая неловкость. Ведь по правилам приличия родители с учителями всегда здороваются первыми. И в этом случае половые признаки значения не имеют. А как же быть с учителями, едва не поимевшими тебя прямо в классе?
Складывая спортивную форму дочери в мешок и подавая ей, я слышу разговор гардеробщицы и вахтерши, обсуждающих отсутствие некоторых педагогов.
— Так работать опять некому. Половина на курсах.
— Ага, а вторая — болеет.
Не знаю почему, но для себя я решаю, что и его отправили повышать квалификацию. И это меня отчего-то очень сильно успокаивает. В конце концов, пройдёт время, всё уляжется и успокоится, и мы оба забудем это недоразумение. Ну бывает же такое, что два человека как-то не так друг друга поняли.
Но чем больше проходит времени, тем чаще я оглядываюсь, выискивая серый брючный костюм. Как будто… скучаю. Как можно скучать по тому, кого даже не знаешь?
Бред сумасшедшего.
Я просто странным образом тоскую по тем ощущениям, когда мы смотрели друг на друга. По остроте, которую получила, окунувшись в эту порочность. А теперь её нет... И я как будто немножечко хандрю.
***
Так проходит две недели и мой спортивный костюм летит обратно в шкаф, а вместе с ним и резинка для небрежного хвоста, потому что я непроизвольно начинаю ждать ЕГО. Причëсываться, красить губы, снова надевать узкие джинсы и тонкие рубашки, юбки, платья и блузки вместо безразмерных спортивных кофт.