Кто ты такая, мать твою?!
- Свет верхний, быстро, - скомандовал он своим. - Охрану сюда. Банкет сворачиваем. Срочно.
Присутствующие насупились, но молча принялись выполнять указания. Аппарат мэра города обмяк и разочарованно начал покидать вечеринку. Извините, ребята, форс мажор!
Несанкционированные съёмки! Маленькую, едва заметную, профессиональную камеру притащила какая-то девчонка на собственной сиське! Ащалеть! Это кто ж такой отчаянный? Это кто ж так торопится на тот свет?
Шпионка валялась между столом и диваном, безмятежно закрыв глаза, едва смыкая пухлые алые губы. Привлекательная сучка. Жаль, что ненадолго.
Глеб нырнул под стол, подхватил с пола уцелевшую бутылку и крупно плеснул из горла девке в лицо. Та вздрогнула, начала вращать глазными яблоками и хватать ртом воздух, потому что шею ее влажную, липкую, обхватили цепкие пальцы Глеба. Желание задушить ее прямо здесь странным образом отозвалось в паху. Да так стремительно и остро, что обдало жаром позвоночник.
- Эй, ты живая? - поинтересовался Граф. - Ты кто такая, блять?
Девчонка пару раз чавкнула беззвучно, как рыба, и будто начала синеть. Глеб догадался разжать пальцы и дать глотнуть воздуха. Она ещё раз обвела слепым взглядом потолок и пискнула:
- Официантка!
- Считаю до трёх, - он наклонился совсем близко к ее лицу, процедил угрозу рядом с голубым глазом и помахал перед ее носом кисточкой: - ты говоришь, что ты тут делаешь и откуда у тебя это?
- Инвентарь… - просипела камикадзе в сетке и добавила: - Мне здесь выдали…
Ага… даже глазом не моргнула, смертница, хотя, скорее всего, просто не могла.
- Ты дуру мне тут не показывай! - теряя терпение, Глеб снова сдавил нежную девичью шею в руке. - У меня она больше. Тебе при любом раскладе не жить. Но рекомендую облегчить себе последние минуты, чтобы сдохнуть быстро и не больно. Говори, сука, кто тебя надоумил прийти сюда с этим.
Он ещё раз тряхнул одной рукой барышню, другой - улику. Девчонка снова что-то проблеяла, но Глебу уже было неинтересно слушать, он был занят почти Достоевским вопросом. По всем понятиям ее надо бы показательно убрать за дерзость и в назидание тем, кто ее подослал. Но тогда к условным «кровавым мальчикам» присоединится одна загубленная девичья душа. Заключённая в такие формы!
- Найди эту… белобрысую, - бросил он коротко тому, кто был рядом и отодрав почти голое, тёплое еще тело от липкого паркета, сгрузил его на диван.