— Ребят, мне Лею надо забрать из детсада, никаких ресторанов, — вздыхаю я.
— Так бери ее с собой! — щедро машет рукой Денис. — Мы же не в ночной шалман, мы в итальянскую пиццерию, тут в двух шагах. И игровая комната там есть. Скажи там ребятам, что у нас корпоратив. Гуляем!
Вот так мы оказываемся в «Траттории Триколоре», да еще всем офисом. Шумно сдвигаем столы, заказываем пиццу и огромные кувшины с домашним вином.
— За нашу прекрасную Ольгу! — поднимают бокалы.
— Незаменимую! — наперебой предлагают тосты.
— Всего два месяца она с нами, а я уже начал высыпаться, — хвастается Денис.
— А у меня в почте показалось дно! — добавляет Марк.
— Зато все остальные у нее в ежовых рукавицах.
— Эй, на Олю не наезжать, она нам как мать родная!
— Строгая.
— Но справедливая.
— Если чехам вовремя проект сдадим, назначим тебя богиней.
— И зарплату еще поднимем.
— Эй, ну зарплата уже лишнее…
— Знаешь, я ей сейчас даже свою долю в компании готов отдать, лишь бы она нас не бросила, мы же обратно скатимся во мрак и примитив, — качает головой Марк.
— Оля, не бросай нас!
— Ну-ну… — бормочу, оглядываясь в поисках Леи. Она наотрез отказалась идти в детскую комнату, сказала, что будет вести себя хорошо, и до сих пор действительно приставала только к нашим парням. Они еще не успели познать ее разрушительную мощь, поэтому умилялись и кормили своей пиццей.
Черных косичек нигде не видно. Я приподнимаюсь со стула, оглядывая зал поверх голов. Стискиваю в руке бокал с вином.
— Мама! — Лея выныривает откуда-то сбоку и тут же хватает меня за подол юбки.
— Лея, сядь! — командую я так, что садится даже Денис.
Но не Лея.
— Мама, там олень!
Я ловлю дочь и пытаюсь усадить на соседний стул, но она выворачивается как обезьянка и скачет куда-то вглубь зала, к приватным кабинетам.
— Лея! Какой олень, не говори ерунды! Лея! Лея!
Я подскакиваю и спешу за ней, потому что моя несносная егоза уже успела броситься под ноги официанту и только чудом не опрокинула на себя целый поднос с тарелками.
— Лея!
— Привет, дядя олень! — верещит она где-то впереди.
Я заворачиваю за колонну, в полутемный зал, где расположены ниши с приватными столиками и можно спрятаться от шума основного зала — и с изумлением и стыдом вижу, как Лейка виснет на высоком широкоплечем мужчине.
Буквально карабкается по нему с воплем: