Так… второй? А кто тогда - первая?
- Прочь отсюда, - выгоняет управляющую мой рот, с которым я вдруг стала невероятна солидарна.
И когда женщина выходит из моей комнаты, я подрываюсь на ноги, - отмечая лёгкость, с которой слетела с кровати; похоже, Аша была хрупкой, но подвижной, - и подхожу к окну в противоположной части помещения. Открываю ставни, впуская внутрь солнечный свет.
- Так-то лучше, - вдохнув свежего воздуха, произношу вместе со своим новым ртом и отмечаю, как удобно мы можем существовать, когда не боремся за право на первую реакцию.
Опускаю взгляд на своё тело и рассматриваю стройные белые ноги. Пока меня смущает длина - но я смотрю сверху. Может, в зеркале всё будет выглядеть как-то иначе… Руки такие же бледные, худые; пальцы длинные, ногти ухоженные, но без привычного гель-лака (кто бы сомневался?)… волосы и впрямь черные - в темноте не показалось.
Итак, кажется, я переродилась в чужом теле! Не то, что бы я не была удивлена, - но книг с подобным сюжетом было прочитано столько, что у меня успела появиться определённого рода уверенность в вероятности подобного исхода. (Ну, откуда-то же эти фантазии к авторам приходят?..) Да и была в моей жизни пара случаев, когда…
Короче, разыгрывать испуг, - непонятно перед кем, - или взволнованно нарезать круги по комнате я не планировала. Это тело тоже.
Мы вновь в тандеме!
Что не может не радовать.
Конечно, существует вариант с комой и длинным реалистичным сном - и я его не отвергаю. Но, даже если я сплю, я не прочь получить максимум впечатлений и стать полноправной участницей всего происходящего! Тем более, если просыпаться мне придётся в искалеченном теле.
Так, Аша, не думаем о плохом… Давай лучше разберёмся, кто ты вообще такая?
Разворачиваюсь к своей кровати и застываю, впервые реально изумившись окружающей обстановке. Нет, это тело всё устраивало! Но для меня сам факт наличия такой безликой комнаты у второй госпожи богатого дома (раз тут есть управляющая, и даже темница предусмотрена для провинившихся слуг!) весьма озадачивал. В этом помещении не было ничего, кроме кровати, простой тумбы и растения в горшке, стоявшего на подоконнике. Растение, к слову, было довольно странным: оно явно должно было что-то обвивать, поскольку имело очень тонкий стебель, - но в отсутствии вариантов этот стебель приподнимался над землей на десять сантиметров, сгибался дугой и полз по подоконнику, извиваясь, как змея. На ум почему-то пришло название «Древо тысячи слёз страданий».