– На! – Лиса протягивает мне альбомный лист с разукрашенным пожарным.
С тех пор как я рассказала ей сказку про огнедышащего дракона, что напал на нас, и принца-пожарного, который вызволил из пылающей башни, Лиса не перестает говорить о нем и постоянно просит нарисовать. Это хорошо, что она почти ничего не помнит. Я смотрю на ее кукольное лицо, и сердце кровью обливается. Я ведь могла потерять дочь – это было так близко к правде! Я могла потерять ее, а больше у меня никого попросту нет. Весь мой мир заключен в Лизе, которая съедает звонкие звуки, когда говорит, поэтому зовется Лисицей.
Отбросив дурные мысли, я снова делаю набросок для трехлетней художницы, которая орудует желто-красными фломастерами. Все что угодно, лишь бы ей было хорошо. Но малышка еще слабая, поэтому не проходит и десяти минут, как она засыпает. Примерно тогда же прибегает Асия, чтобы подменить меня на пару часов: нужно в срочном порядке разобраться и понять, куда нам возвращаться в понедельник – боюсь даже представить, как выглядит квартира. А еще нужно сделать то, что назойливой мухой зудит на подкорке и не дает покоя, но об этом потом.
– Не знаю, что бы я без тебя делала, – уже обувая ботинки, я целую сестру в щеку.
Аська – моя двоюродная сестра. Правда, мы всегда росли как родные и особенно сильно сблизились в последние годы. Нет, ее родители живы и здоровы, но она не общается с ними лет с восемнадцати, когда те поставили ультиматум: юридический институт или свободный полет на все четыре стороны, правда, без их помощи. Ася, которая с малых лет мечтала стать певицей, выбрала второй вариант и по сей день придерживается его. Она пашет на двух работах – официанткой в баре «Квадрат», как и я, плюс вокалисткой в караоке. А я вместе с ней верю, что все получится. У такой неунывающей оптимистки не может быть по-другому, тем более поет она точно ангел.
– Лети давай, – шепчет мне, аккуратно усаживаясь на кровать, чтобы не потревожить сон Лисы. – У тебя три часа, иначе Скелетина меня порвет. – Это она об управляющем нашего бара. Очень противном управляющем.
И я взлетаю. Кутаясь в джинсовую куртку, которую одолжила Ася, потому что наша одежда с пожара вся в копоти и воняет, спешу выйти на улицу. Мне еще предстоит встретиться с этой реальностью, но пока я стараюсь радоваться самому главному: что могу ходить, дышать. После шоковой терапии жизнь хочется лопать большими ложками – я забываю про долги и просроченные счета за коммуналку. Только очень скоро о них придется вспомнить.