— Мне повторить вопрос?
— Ой, Антон… — шепчет растерянно бывшая жена, наконец, обернувшись ко мне. — Будешь ужинать?
Да какого черта здесь вообще происходит? Почему я прихожу в свой дом и вижу вот это?
Очень интересно, чем они занимались до моего появления. И как долго Камиль вообще здесь торчит.
— Не голоден, — бросаю с раздражением.
Даша тут же меняется в лице. Улыбка с ее губ пропадает, скулы напрягаются. А глаза… Из них уходит мягкость, она снова готова обороняться. От меня.
— Зря. Твоя жена потрясно готовит. Я уже успел снять пробу, — прищуривается этот засранец, проверяя степень моего спокойствия двусмысленной фразой.
Пробу он, твою мать, снять успел. Я сейчас скальп с него сниму, если он и дальше будет продолжать так лыбиться, глядя на Дашку.
— Спасибо, малышка, мне теперь можно не волноваться о голодной смерти. Пойду я, уступаю место Тохе, — он поднимается со стула.
— А как же пирог?..
— Антону больше достанется.
Он уходит, решив больше не провоцировать меня, а Даша продолжает стоять на месте.
Слегка прищурившись, бывшая жена наблюдает за каждым моим движением и чего-то ждет.
— Ты бросила дочь, чтобы развлекаться здесь с посторонним мужиком?
— Да как ты… — Даша отшатывается. — Еся спит. И сегодня привезли видео-няню, так что я всегда знаю, что происходит в детской.
— Это не отменяет того факта, что ты притащила Кама сюда.
— Но он сам зашел, — оправдывается бывшая тихим голосом. — А я как раз заканчивала с готовкой, предложила ему за помощь, когда у меня трубу прорвало. Хотелось как-то отблагодарить.
— Отблагодарить, значит? А меня ты не хочешь отблагодарить? — я срываюсь с места и прижимаю Дашу к кухонному гарнитуру.
Ставлю на него руки, чтобы она никак не смогла проскользнуть мимо. Опускаю взгляд вниз и замечаю, как Дашка тяжело и часто дышит.
Ее взгляд бегает по сторонам, она чуть ли не в панике пытается зацепиться за любую возможность сбежать, но я напираю на нее, как коршун на свою добычу.
— Антон… — она не понимает, куда деть руки, поэтому кладет их на мою грудь и мягко пытается отстранить.
— Не сработает, куколка, — киваю на ее тонкие запястья. — И неужели я опять стал Антоном?
От упоминания утренней ситуации Дашка краснеет и отводит взгляд. А мне только в кайф видеть ее розовые щечки и знать, что причиной нервного напряжения стал я.