- Я не знаю, как сюда попал. Я просто... очнулся здесь, в вашем
лагере. Честно, я ничего не понимаю.
Офицер нахмурился и постучал пальцами по столу.
- Вы что-то недоговариваете, рядовой. Мы перехватили вас вместе
с раненым летчиком, который, кстати, сейчас находится под нашим
присмотром, и тоже не может толком сказать кто вы такой. Так что
давайте начистоту - кто вы такой и как сюда попали?
Я облизнул пересохшие губы, лихорадочно соображая, что ответить.
На дурочка берет вояка, а пилоту-то почем знать кто я такой? Нельзя
было раскрывать свою истинную личность, но и врать напрямую было
опасно.
- Я... я правда не знаю, как сюда попал, - повторил я, стараясь
выглядеть как можно более убедительно. - Я просто проснулся,
шел-шел, и вот я в вашем лагере. Честное слово, я ничего не помню.
Все мое подразделение погибло, я пришёл в себя на поле боя.
Офицер внимательно смотрел на меня, словно пытаясь уличить во
лжи. Напряжение нарастало с каждой секундой.
Наконец, он тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла.
- Хорошо, рядовой Водкин. Пока мы вам верим. Но имейте в виду -
мы будем следить за вами. И если вы окажетесь шпионом или
диверсантом, то поплатитесь за это.
Он сделал паузу, давая мне осознать серьезность своих слов.
- Сейчас вас отведут обратно в камеру. Отдыхайте, скоро мы
решим, что с вами делать.
Охранник вновь схватил меня за руку и повел обратно в карцер. Я
шел, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Что ждет меня в этом
странном параллельном мире? Смогу ли я когда-нибудь вернуться
домой?
Вопросы продолжали терзать меня, но ответов по-прежнему не было.
Я опустился на жесткую койку, пытаясь собраться с мыслями.
Предстояло многое обдумать и решить, ведь от этого могла зависеть
моя жизнь.
Никита сидел в камере, и докуривал последнюю сигарету. Он сидел
на губе больше двух недель. И последняя сигарета была раскурена.
Досадно.
И как назло, ни у кого сигарет не осталось. Все скуренно. Боже,
чем же еще заниматься? Еда дерьмовая, бухла не дают, телевизор не
посмотреть, даже книг, и гребанных комиксов нету! Скука
смертная.
Внезапно раздался голос часового: ''Отошли от двери!''
Сокамерники послушно отдалились, пересаживаясь на другие скамьи,
подальше от входной двери. После этого, внутрь камеры
отконвоировали новенького.
Какой громила. Подумал Никита.