А я прожигаю взглядом Юлиану, пока та издевательски зевает и указывает рукой на страшное потрепанное одеяло тошнотворного цвета, мол, чего ждешь — укутай любимую.
***
Юрик, конечно, болтливый — не заткнешь, и брюнетка Катя, так зовут новенькую, поддерживает разговоры попутчика заливистым смехом. Тот травит ее анекдотами, случаями из жизни и прочей несуразной чепухой, но девушке блатной юмор по душе. Сидят себе на его нижней полке, никак не заткнуться. Уже и чай принесли в железных подстаканниках с ложкой, которая норовит проткнуть глаз. Жидкость горячая, зараза, и безвкусная абсолютно. Чаю я предпочитаю обычную воду и бутерброд, уже неважно какой, главное, что перепадает от заботливой рыжули перекус, и я не отказываюсь. Захочешь жрать и не такое будешь.
Я уже зеваю так, что еще немного, и пасть порву, а шумным соседям по фене. Ревнивица взбивает рыжую гриву, переодевается в спальные шортики и майку, нарочно манит своим видом, разжигает интерес, а потом и вовсе ломает кайф, прячась под простыней.
Зашибись. Не понятно, к чему весь этот ночной марафет. Дала бы хоть пожамкать себя перед сном что ли. Я парень ей или кто?
«Обойдешься», — говорит ее зеленоглазый взгляд в ответ моему, а сама отворачивается к стене.
Сегодня все против меня. Новому пассажиру, чье место я занимаю, какого-то черта приспичило ночью сеть в этот поезд. Я думал, в этом купе места свободные, а оказывается, что нет. Проводница разместила меня временно, на свой страх и риск. Так что, я все тот же «бездомный».
— Иди в купе, милый, там как-нибудь уж потерпи до утра. Завтра отоспишься, — советует мне Марина, когда я прошу ее предоставить мне еще одно свободное место.
Юрик и Катя сдаются во власти сну только к трем часам ночи. До того стоит такой ор, даже беруши не помогают. Не знаю, как Юлиана уснула...
Проверяю, спит ли. Спит. Лицо веснушчатое, умиротворенное. Милое такое во сне. В бодрствовании выражение часто хмурое и чем-то недовольное. А здесь она себя не контролирует, посапывает тихонько. Рыжеволосое чудо.
Несколько раз подряд зеваю, скулы сводит, и слипаются глаза. Тру их, нарочно мешая сну, сижу в ногах у девчонки как собачонка.
М-да. Поездочка эта запомнится мне надолго.
«Ну как ты?» — читаю сообщение от Дэна.
Три ночи — нормально, как раз его время.
«Как зажатые в тиски бубенцы», — отправляю ему ответ и получаю кучу смеющихся смайлов.