– Что делать, если на моем участке кто-то захочет убежать через забор?
– Завтра с вышки и увидишь. Это невозможно!
– А если все же? – допытывался я.
– Ну а если все же… – продолжая улыбаться, ковыряясь грязным мизинцем в носу, сбрасывая, предварительно рассмотрев, «козу» под стол, сержант учил: – Стреляй на поражение, но только если он уже на заборе… и знай: если он упадет назад в зону – у тебя будут неприятности.
– А если он упадет туда, куда надо?
– Тогда получишь отпуск или благодарность – хлопнул меня по спине сержант.
Вышка оказалась не таким уж плохим делом. Никто не достает. Есть время побыть наедине со своими мыслями. Возвышалась вышка высоко над забором с колючей проволокой. Перед вышкой со стороны зоны – три ряда колючей проволоки. Между забором и первым рядом бегали овчарки. С обратной стороны забора – еще два ряда колючей проволоки. Если учесть, что мы, «попки», маячим на вышках – убежать из этой колонии представлялось невозможным. Курить на посту не разрешалось, но все курили. На вышке была рама с проволочной сеткой, которая, будучи открытой, упиралась в палку. Если какому-нибудь зеку захочется покуражиться и чем-нибудь запустить в часового, нужно было ударить по палке, рама с сеткой падала, и – «попка» в безопасности.
Мой первый день пришелся на двадцать третье декабря. Скоро Новый год. Где Ира будет его встречать?
Тридцатого декабря я понял, что не зря учился музыке. К нам во взвод приехал капитан Сокол. Зашел к лейтенанту Точильному в комнату. Свободные от караула солдаты разбирали и собирали автоматы. Минут через десять меня позвали. Я по уставу доложил о прибытии и встал «руки по швам».
– Вольно! – скомандовал лейтенант. – Повезло тебе, что ты музыкант, рядовой Шик. Значит, так, вот тут капитан Сокол просит отпустить тебя до десятого января.
Я хлопаю глазами и не могу понять, что происходит.
– Ты знаешь Дмитрия Ольшанского? – вмешался капитан.
Ольшанский когда-то был танцором, а потом и балетмейстером Прикарпатского ансамбля песни и пляски. Выйдя на пенсию, Ольшанский руководил самодеятельным танцевальным ансамблем «Дружба» при клубе госторговли. Будучи на четвертом курсе, я подрабатывал у него аккомпаниатором, и у нас сложились хорошие отношения.
– Знаю.
– Дима мой старинный приятель, и он очень просил меня… в общем, он хочет, чтобы ты с ним отработал новогодние утренники для детей военнослужащих при доме офицеров. Хочешь? – спросил капитан.