В следующее свое увольнение, как был в форме, первым делом поехал трамваем к дяде Фиме домой.
Он только зашел в дом и садился за стол к трапезе.
– Эдик? – удивился дядя.
Я редко бывал у него в доме, а тут вдруг… в военной форме? Поздоровавшись с тетей Полиной, резко бросил дяде:
– Мне нужно с вами поговорить… наедине!
В его взгляде заметил изумление, злость, страх и понимание причины моего прихода. Мне было плевать, что подумают его жена и теща, жившая с ними. Пусть выкручивается!
– Иди сюда, – нахмурился он.
Мы зашли в пустую комнату, дядя плотно прикрыл за собой дверь.
– Да, Эдик? – произнес спокойным голосом, удобно располагаясь в большом кожаном кресле, деланно изумленно уставившись на меня.
– Кто вам дал право трогать мою жену?! – резко произнес я.
– Эдик, о чем это ты?
– Вы прекрасно знаете, о чем! – испепеляя его взглядом, отчеканил я. – Мне Ира все рассказала.
– Да что ты, Эдик? – вскинул плечи дядя Фима. – Я делал это ради тебя, просто хотел проверить ее, и…
– Заткнись! – резко перебил его я и сделал два шага к креслу.
Дядя с вызовом смотрел на меня.
– Говно ты, дядя Фима, скажи спасибо, что я тебе не говорю этого при всей твоей семье!
Развернувшись, я вышел в гостиную. Вокруг стола в ожидании собралась встревоженная семья. Холодно попрощавшись с ними, я оставил квартиру.
С годами нехорошее к дяде чувство поутихнет. В спорах мамы со своими тремя сестрами дядя всегда держал мамину сторону. Помогал деньгами, давая на поездку в Ессентуки, на воды.
Театр «Марии Заньковецкой»
«Поверить ли ей? А иначе как же нам жить? Неужели любовь – это постоянная борьба? Моя заключается в том, что должен убедить себя в ее правдивости? Однако бороться с собой так тяжело!»
Окончив училище, Ира получила свободный диплом, и через пару месяцев ее пригласили в театр имени Марии Заньковецкой в танцевальную группу. Она здорово танцевала народные танцы, особенно цыганские. Глаза светились задором, лихостью и страстью. Я всегда любовался танцующей Ирой. Ее сольные партии хорошо принимались. Со временем она станет солисткой и помощницей балетмейстера.
Наступило лето, и она повезла Виталика к родителям. Дед Владек и баба Тася с нетерпением ждали обожаемого внучонка. Долго находиться под одной крышей с отцом Ира не хотела и через неделю, оставив малого, вернулась. Конец августа стал началом работы в театре.