Парень в красных плавках, тот, что и позвонил по «02», важно провел к лежащему на гальке телу. Оперативник брезгливо зажал нос и бегло осмотрел останки женщины: это была явно не купальщица – выдавали джинсы и шерстяной свитер. Потом оперативник заметил, что свитер порван в двух местах – аккуратные круглые дыры. И тут же отшатнулся. Не нужно было быть экспертом-криминалистом, чтобы догадаться, что отверстия пулевые. Женщину застрелили. Не успев даже сообразить, во что эта находка может вылиться, оперативник поспешил к машине – связаться с дежурной частью.
О находке уже к обеду знал каждый старогорский школьник. Городок слыл тихим, даже скучным, а тут такое происшествие! Последнее огнестрельное убийство случилось здесь три года назад: военный застрелил соседа-собутыльника из табельного оружия. И об этом случае до сих пор говорили. Но тогда убийца раскаялся и во всем признался в тот же день, а убийство «майской блондинки» имело все шансы стать глухарем.
– Ты что с ума сошла – время четвертый час ночи! – шептала почему-то Линка, хотя в квартире никто не спал.
Катя бросила взгляд на циферблат – действительно десять минут четвертого… Ничего себе засиделась. Она, расположившись за кухонным столом, читала материалы уголовного дела при свете лампы. Лина, выпив воды из-под крана, вернулась к себе, все еще ворча на подругу, а Катя снова погрузилась в чтение. Дело – чего она не ожидала – оказалось интересным.
Убитой – «майской блондинке», как ее окрестили – было, по заключению эксперта, лет тридцать-тридцать пять, рост выше среднего, волосы светло-русые, лицо славянского типа, особых примет нет. Катя разложила на столе посмертные фотографии женщины и в полумраке комнаты вглядывалась в обезображенное лицо, невольно пытаясь понять, каким оно было при жизни.
Ранения действительно оказались пулевыми: одна пуля прошила тело насквозь, другую – калибром девять миллиметров – судебный медик извлек из мышечных тканей. Смерть наступила от большой потери крови, а в воду труп попал уже позже.
С отпечатками пришлось повозиться: верхний слой эпидермиса от ладоней отделился, и для дактилоскопирования>13 были пригодны только небольшие его фрагменты, а остальное – через исследовательский центр в Москве. Результат оказался неутешительным, ни в одной из баз Блондинка не значилась.