Отлично. Открыв ящик, я начал комплектоваться защитой. Каски,
щитки, легкие бронежилеты, чтобы держать осколки. Тут этого в
достатке. Только вместо эмблемы ККОН знак академии и буква «К».
Курсант, да. Остальные тоже быстро снаряжаются. Теперь я почти
настоящий солдат, хе-хе. Инга и её предки были бы довольны.
— А какова наша задача?
Мужчина хмыкнул. Потолок в очередной раз задрожал, говоря о
попадании.
— Вы всё слышали. Там, наверху, разверзается чертов ад. Нам
укажут район, ищем людей и помогаем выбраться. Думайте обо всём,
как о практическом занятии. Только вместо экзаменаторов ковенант и
ошибок они не прощают. Могу посоветовать только одно: думайте
головой, помните, что мы проходили на занятиях и не играйте в
героев. Ковенанту плевать, кого убивать. А у вас второго шанса не
будет, — он вздохнул, — ладно, время. Идём к кишке, держимся
группой.
Кишка это тот самый эвакуационный коридор под поверхностью.
Потолок снова вздрогнул, посыпалась пыль. Если там плотно бомбят,
лучше и правда так. Быть мишенью отстой. По коридору мы двинулись
бегом с другими группами, достаточно быстро, бежать что-то около
двух или трех километров. Дрожь усиливается, позади раздался
скрежет и грохот, а мы попадали на землю. Раздался лязг, мне в ухо
кто-то крикнул:
— Третий корпус взорвали!
Я живу в пятом, Инга в шестом. Тряхнуло так, что все посыпались
и многие со стонами поднимаются. Свет моргает, но работает. У
некоторых кровь. Я закашлялся. Кажется, ударился. Колени болят,
черт. Хорошо, что на ногах щитки, было бы куда хуже. В ушах гудит,
другие курсанты постепенно поднимаются, почти все. Ах ты ж, больно.
Коридор цел, хотя и наполнился из одного из переходов белой
пылью.
— Нужно двигаться, эта пыль… — прохрипел я, сам не слышу, сказал
или нет.
В ушах звенит. Но нужно двигаться. Интересно, как там Инга.
Ребята целы, просто было неожиданно. Я закашлялся, вдохнув белую
пыль. Не думай о том, сколько народу завалило в третьем. И о том,
что вместо третьего могло быть пятое… Что там так рвануло? Бункер
же должен выдерживать…
— Очухались? Отлично, двигаем, не тратим время! — проревел
лейтенант так, что даже я услышал.
А может немного опустило, не знаю. Теперь наш кросс стал
несколько неровным, хромающим. Но никто не жалуется. Задерживаться
больше никому не хочется, некоторые до сих пор покашливают от пыли.
Другие группы тоже двинулись к выходу, благо больше таких обвалов
не повторялось. Моргал свет, подрагивали стены. Но пока добежали,
все более или менее пришли в себя. Воодушевление первых минут сошло
на нет, уступив место страху. Выходить на улицы уже не так хочется,
хотя и надо. Мысль о том, что такой вот взрыв может с тобой сделать
вне укрытия, желания нестись вперед не добавляет.