— Замыслил я побег, — пробурчал себе Миха под нос, неожиданно припомнив название давно прочитанной и уже изрядно подзабытой книги, которое идеально обрисовывало то, что теперь планировал и он сам.
Всего-то и нужно было вернуться в лагерь, собрать к чертовой матери палатку и шмотье, найти через интернет какое-то нормальное, человеческое, а не люто-байкерское жилье по соседству и рвануть туда — помыться и завалиться спать до завтрашнего утра. Ну, а «со сранья» — домой. Если стартанет пораньше, то ближе к вечеру будет на месте. Тьфу-тьфу, конечно.
И… И какой там умник сказал, что, если ты хочешь рассмешить бога, начни строить планы?
Байкерская колонна должна была формироваться ближе к выезду на трассу, вдоль обочины той самой лесной дороги, по которой Миха и добирался до базы. Да и где еще собрать и хоть как-то организовать несколько тысяч рыл на мотоциклах? Народ здесь, как и на самой базе, кучковался. Отдельно стояли «голдоводы»; отдельно — презирающие «пластмассу» ортодоксальные «хэдэшники» или «вулканологи», обряженные в косухи с «макаронами» по рукавам; отдельно — парни на «спортах» и в дорогущих экипах, которые в ответ посматривали свысока уже на пузатых чопперистов.
«Фабриканты?» — с легкой неприязнью подумал Миха и отвернулся. С другой стороны, эти хоть со своими гонками на обычные дороги особо не лезут, а сходки свои устраивают там, где не пострадают посторонние.
Вспомнился сынок Княжича. Их обоих, кстати, — и сына, и отца, — что-то было не видать, и это, пожалуй, радовало. То есть, с самим Княжичем Миха поздоровался и побазарил бы не без удовольствия, а вот его сопливый, но на редкость наглый отпрыск сразу после сделанной ему операции на лодыжке был мысленно занесен в список персон нерукопожатных. Мягко говоря. И если пользоваться терминами высокой политики. Хотя ведь и там без проверенного веками русского матерного иной раз не обойтись.
Сколько в тот раз, после того, как сынок Княжича очухался после наркоза, ругани было, сколько понтов корявых! Да что там! До угроз ведь дело дошло — настолько этого клопа мелкого до вонючего заело, что врачи и, главное, сам «оплаченный» Княжичем Миха, занялись не им первым, что сначала на операционный стол повезли ту девушку с разрывом селезенки, а не его — такого всего из себя вип-персонного. Этому куренку, который с чего-то возомнил себя орлом, вообще все было не так и не этак: и палата недостаточно крутая, и медсестры не умеют мысли читать и перемещаться в пространстве посредством межпространственных переходов, чтобы оказаться возле «клиента» через миллисекунду после того, как ему что-то приспичило.