«Эх, сказал бы я ему о том, что здесь просматривается не просто связь, тут всеми цветами радуги сверкает прямая зависимость. Ведь бросили меня под колеса «Джипа» те же самые силы, что и открыли с обратной стороны дверь моей квартиры».
Однако спешить со столь категоричными заявлениями я всё же не стал. Да и какой был толк, в моем озвученном бреде, в который я и сам не очень-то и верил. Посему и предпочел я отмолчаться.
– Нет, капитан. Между моим пьяным шараханьями по проезжей части и тем взломом – нет, и не может быть ничего общего. Считай, сам наскрёб на свой хребет.
– В таком случае и мои вопросы полностью исчерпаны.
Мне показалось, что участковый ушел из палаты несколько неудовлетворённый полученными ответами. Возможно, он ожидал услышать от меня кучу невероятных версий, из которых по крупицам, можно было бы собрать вполне здравую и оперативно-значимую информацию. А быть может, с моей помощью он хотел разобраться в каких-то своих тайнах и секретах, связанных с мистическим домом. Да и флаг ему в руки. Задавал бы более конкретные вопросы, а не ходил вокруг да около. Глядишь, и получил бы он желаемый результат.
Похоже, Елена действительно куда-то спешила, потому и была несколько не собранной. Коль умудрилась напутать с самой простой моей просьбой. Вместо того чтобы принести из офиса книгу, лежавшую на самом видном месте. Она зачем-то залезла в нижний ящик моего рабочего стола и взяла оттуда, до дыр зачитанную «Историю крестоносцев». Потому и ничего мне ныне не оставалось, кроме как в очередной раз открыть слегка подзабытые главы. Ведь то было единственное печатное издание, которым я мог на сей час заняться.
Листая знакомые страницы, я вдруг вспомнил о Жаке де Моле. И не важно, в бреду это было или в реальности – главное, я помнил о той встрече, состоявшейся в средневековых казематах, так же отчётливо, как и о своих друзьях или, о том же участковом Круглове. В памяти, так же всплыли жуткие воспоминания о пережитом страхе, перед возможным сожжением на костре. Какое же благо, что я избежал той адской участи. Как впрочем, и последний магистр ордена тамплиеров, публично признавшийся во всех выдвинутых против него обвинениях. Потому и провел он, остаток своей жизни в королевских темницах.
От нечего делать я открыл книгу на последних страницах.