– За что ж тебя так? – поинтересовался Бес.
– Послал всех на хер, – кое-как выдавил я.
– Смело. Смело, но глупо. С ними нужно поласковей. Покажи ментам, что ты простак; что уважаешь их власть, и боишься её. А посему, готов для них на все. Изобрази глупое лицо, отвечай отвлеченно или аккуратно переведи разговор на иную тему. Играй с ними. Однако делай вид, будто бы, это они, то есть, менты играют с тобой. Понимаю, что сложно и с первого раза может и не получиться, однако без этих хитростей тут никак. Как величать-то тебя, мил человек?
– Олег.
– И все же, Олег… За что попал сюда?
– Да, ни за что.
– Ну, этак все именно так и попадают. А что тебе «клеят»?
– Убийство.
– Извини, что я не видел твоего нормального лица. Меж тем, сдается мне, что на «мокрушника» ты вовсе не тянешь. Уж этого брата я на своем веку повидал в достатке. Глаза у них какие-то тёмные и мутные. Базар чуть тормозной, забыченный.
– По-видимому, те менты, что меня допрашивают, в глаза подследственных не особо-то смотрят. По какой-то иной, своей методе они действуют, – иронично предположил я.
– Да, какая там, к едрени-фени «метода»? Тут сплошняком топорные подставы. Нахватают людей, да побольше. Повышибают из них все возможное и невозможное. Глядишь, и попадется тот, кто им нужен. Но это редко срабатывает. В основном, на этом этапе ломаются откровенные слабаки и прочее ссыкло. А далее, вся надежда у ментов на ссученных. Кто-то, где-то опрометчиво брякнул своим боталом. Другой, это услышал. Полученную информацию переварил своими куриными мозгами, вычислил для себя мизерную выгоду и помчался шепнуть на ухо тому, кто в данных сведениях заинтересован.
Так наш брат и прогорает. Ну, а язык распускается, как правило, по пьяной лавочке или с бабой. Они самые: водка и бляди всему виной. Если ж ты грамотный и с малолетства учёный фраер.… Если не прищучили тебя по горячим следам.… Если следишь ты за своим базаром; знаешься с правильными людьми; живешь по понятиям.… То будь уверен в том, что ты спокойно сможешь загорать и дышать приморским тёплым воздухом. Вместо тебя в зону пойдет какой-нибудь Ваня-лох, на которого легавые и спишут всех собак.
– Похоже, что этим самым Ваней, меня нынче и назначили, – отметил я с явным прискорбием.
– Коли так. Тебе, фраерок вовсе не позавидуешь. В конце концов, они своего добьются. Тебя сломают или просто сгноят в камере. Так что, Олег, готовься к самому худшему. А впрочем, шибко не отчаивайся. Всё ж полстраны сидит в лагерях и ничего, привыкают. Эх, кореш-кореш,… Что ж ты позволил им, так над собой поизмываться? Взял бы, да и подписал, чего мусорки требовали. Потому как, никогда не поздно отказаться от своих же показаний. Мол, извините, граждане судьи, оговорил себя, под оказанным на меня давлением. А здоровье.… Так его, брат, беречь сейчас нужно. Оно тебе обязательно понадобиться и на этапе, и на зоне. Тебе, мил человек, только предстоит утверждаться в новом, совсем ином мире, живущем по волчьим законам. Имя своё придется отстаивать, чтоб не быть тебе всю свою жизнь, таким как я, Бесом, то есть, голью перекатной, без роду, без племени.