Обязан, не обязан…. А начиная с выпускного класса, наши пути с Андреем начали расходиться, потому, как у каждого из нас появились свои жизненные приоритеты. Причём, были они абсолютно разные. Нет-нет, мы по-прежнему оставались с ним друзьями. Вот только встречались мы с Колесниковым всё реже и реже, пока наша прежние, не разлей вода отношения, не переросли в обыденные приятельские контакты. В последние лет семь, так мы и вовсе ограничивались скромным рукопожатием и парой дежурных, ни к чему необязывающих вопросом, типа, как жизнь или как дела?
А теперь немного об Андреевских недостатках. Точнее, о том, отчего он, обладающий столькими плюсами, так и не сумел добиться в жизни хоть каких-нибудь более и менее приличных высот.
Дело в том, что по воле каких-то фатальных стечений обстоятельств, всю свою жизнь Колесников непременно оказывался в группе паталогических неудачников. Андрей умудрялся «косячить» буквально на самом ровном месте, «влетать» туда, где у иных моих друзей всё проходило как по маслу. При этом он продолжал и продолжал искать на свою задницу всё новые и новые приключения, непременно ввязываясь во всевозможные сомнительные делишки. Ходили слухи о том, что он служил по контракту в каких-то горячих точках, мутил свой бизнес, подвязывался к каким-то противоречивым сектам, и даже пытался писать свои собственные книги. И вроде бы, где-то печатался. Короче, всю свою сознательную жизнь Андрей строил умопомрачительные воздушные замки, при этом непременно оставаясь без семьи, без кола, без двора. Отсюда и его бесконечные долги, прятки от кредиторов и полное отсутствие хоть какой-то стабильности. В общем, жил настоящим, не заглядывая хоть на пару недель вперёд. Потому и я, в последнее время, предпочитал отчасти сторониться нашей былой дружбы.
Не ошибусь, если предположу, что Колесников вряд ли мог располагать суммой, достаточной для поездки в какой-нибудь Калачинск, Тару или Черлак (то есть, не далее населённого пункта областного масштаба). Потому и не мог я себе представить встретить его здесь, в столице нашей Родине, городе-герое Москве.
И, тем не менее, он был сейчас тут, в Домодедово.
Поначалу я даже подумал о некоем человеке-двойнике, точной копии моего бывшего одноклассника (среди многомиллиардного населения нашей планеты, подобные сходства вполне допустимы). Потому, в спешном порядке, я и перевёл свой взгляд на информационное табло. К слову сказать, на ту минуту я как раз вспоминал о своих юношеских годах. Дескать, мог ли я, во времена своей бесшабашной молодости, в далёком сибирском городе помышлять о каких-то загранпоездках, международных аэропортах и дальних странах. Вот почему «двойник» моего бывшего одноклассника достаточно органично вписался в нахлынувшие на меня ностальгические воспоминания. Сейчас он был для меня, не более чем виртуальная единица. Такая же, как и остальные друзья моего детства, о которых я только-только вспомнил.