Впрочем, одно прощало его трусость – он понял, что не успеет выстрелить первым. И погибнет как беззащитная жертва, а не как сражающийся солдат. Поэтому существо, до этого поддерживавшее мужество Мишеля, само панически заорало:
– Спасайтесь!!!
И мгновенно бросилось к люку в днище.
В этот момент что-то случилось. Где-то ощутимо звякнуло, словно разорвав невидимые зубчики стройного механизма Вселенной, и какая-то едва уловимая ненормальность, возникшая еще при появлении двойника, стала ощутимее, заметнее.
Что-то испортилось, стало не так. Механика уже не было на его месте, а «Леклерк» стоял с выключенным двигателем. Через распахнутый люк в днище танка виднелась развороченная земля. «Здесь должен быть автомат!» – вспомнил лейтенант и выхватил его из специального крепления. По-змеиному выскользнул из танка.
Зубчики же все звенели и звенели, ненормальность усиливалась. Мишель не понял, как оказался в сотне метров от своей машины. И в этот момент чудовищный взрыв разорвал ее, подбросив высоко в воздух тело сержанта Эндрю. Жормон стоял оглушенный, засыпанный землей, облитый чьей-то кровью, в чужом обмундировании, с чужим оружием в руках. Теперь он был лишь вторым существом.
Вокруг полыхал бой, точнее – безжалостное истребление. Ведь лейтенант не успел передать друзьям секрет победы. А когда Мишель увидел, что целая и невредимая носовая башня разворачивается для очередного выстрела, он понял, что спасения нет. Что-то серьезное случилось с миром, разрушилась тонкая грань между тем и этим светом, и через провал хлынуло сверхъестественное зло.
Призрачный странный туман окутал танкодром. Он становился то абсолютно прозрачен, так, что были видны мельчайшие подробности разыгрывавшейся трагедии, то, наоборот, сгущался до плотности молочной завесы. И в такие моменты казалось, что танкодром накрыт призрачным куполом. Сквозь который светили чужие злобные звезды.
Жормон, забившись в уголок сознания нового тела, спокойно раздумывал о природе жуткого феномена – армии госпожи Сильфии. Теперь уже он ощущал себя «гостем» и равнодушно предоставлял возможность другому человеку выпутываться из сложной ситуации, в которую (Мишель был в этом уверен) тот сам его и втянул.
– Очевидно Сильфия, – размышлял он, – обладает действительно огромным могуществом, пользуясь покровительством сверхъестественных сил. Но и ее власть должна иметь свои пределы. По-видимому, она возрастает в связи с верой в нее. С верой… – он споткнулся на этой мысли.