Тут же литовцы решили воспользоваться ситуацией, завладели большей частью Смоленской области. Князь Ярослав разбил их, это были привычные и немногочисленные враги.
А на юге начали вновь делить киевский престол. Как только Ярослав Всеволодович, который правил здесь два года, уехал, Михаил Всеволодович выгнал из Киева, претендующего на трон Владимира Рюриковича.
Батый же овладел землями половцев, разбив войско хана Котяна в астраханских степях, тот со своими соплеменниками ушёл в Венгрию, где и получил прибежище.
Затем Батый взял Чернигов и подошёл к Киеву. Внук Чингисхана Мангу отправил в город послов, которых киевляне умертвили, отказавшись от мира. Князь Михаил бежал в Венгрию, не ожидая нападения. Обороной города руководил боярин Димитрий, которому после битвы Батый даровал жизнь за храбрость.
После взятия Киева Батый пошёл в область Галицкую, а затем, послушавшись Димитрия, которого держал при себе, что Русь уже разорена, пошёл на Венгрию.
А Ярослав Всеволодович отправился в Орду к Батыю заключить мир на предложенных условиях, который и дал ему ярлык на старшинство.
На Руси только Новгород остался цел и невредим. Правил в нём князь Александр Ярославич и весьма успешно отбивался от шведов и немцев. На Неве он разбил шведов, а в 1242 году немецких рыцарей на Чудском озере. Многократно побеждал литовцев. В истории он остался как Александр Невский.
Хан Батый, пройдя по Венгрии, Польше, Болгарии и многим другим государствам и приведши Европу в ужас, вернулся на Волгу, и объявил себя властителем России и всех земель кавказских, и от устья Дона до Дуная. И позвал к себе великого русского князя. Ярослав Всеволодович поехал к Батыю, а сына Константина отправил к великому хану Октаю, который праздновал завоевания монголо-татар в Китае и Европе.
Батый назвал Ярослава главою всех князей российских, отдав ему Киев.
Карамзин расценивает этот факт ханского утверждения как отречение от прав народа независимого. В действительности это было закономерное завершение длительного периода застоя по пути к неизбежному единоначалию. Почти столетие с 1115 по 1201, как отмечает Л. Гумилёв, Древняя Русь не испытывала нашествий иноплеменников и погрязла во внутренних конфликтах. Так же, как когда-то новгородцы призвали к себе варягов, теперь князья, до сего времени считающие себя каждый выше другого и развязывающие междоусобные войны, признали единую власть над ними завоевателя. Эта власть всех их уравняла и от междоусобиц заставила повернуться к урокам дипломатии в отношениях не с равными себе, а с более сильным. К тому же взаимоотношения с Ордой обогатили неведомыми прежде знаниями.