— Привет, лиса, я Макс, — сажусь к ней за стойку. Девушка выгибает бровь.
— Откуда ты такой красивый взялся, Макс? — усмехается. Ухмыляюсь в ответ, рассматривая ее веснушки на носу. — Новый кондитер? — удивленно спрашивает она.
— Что, не похож? — беру с витрины вишнёвую конфету на палочке, распаковываю ее и засовываю в рот.
— Не очень.
— Согласен, эксплуатируют меня тут. Почти в рабстве. Спасешь меня, лиса?
— Нет, на тебе пахать можно, — хлопает ресницами.
— На мне, — делаю многозначительную паузу, — много чего можно.
— Пошляк, — цокает она, закатывает глаза, но смеется, раскованная.
— Латте сделаешь? — опускаю глаза на ее бейджик. — Рита.
— Любой каприз за ваши деньги. С тебя триста рублей.
— Дорогой у вас кофе, — вынимаю из кармана карту, прикладывая к терминалу.
— Это еще за конфету, — указывает на леденец.
— Какие жадные здесь девочки.
— Ничего личного, просто бизнес, — смеётся она, подставляя большую белую чашку под аппарат. Рыжулю кто-то окрикивает, уходит. Осматриваюсь.
В зал выходит Кристина с тортом, который уже в коробке. Выразительно меня осматривает, молча берет в баре голубую ленту, перевязывая коробку красивым бантиком. Вытаскивает какую-то бумажку и что-то пишет.
— У тебя лицо в креме, — сообщаю ей. Поднимает на меня глаза.
— Где? — начинает тереть щеки. Перевешиваюсь через стойку, тяну руку к ее лицу.
— Не двигайся, — прикасаюсь к ее скуле, потираю пальцами. На самом деле там ничего нет. Я просто хочу ее касаться. Кожа на ее лице нежная, бархатная. Замирает, хлопая ресницами. Увлекаюсь, веду пальцами к шее. И ведь мне теперь мало прикосновения, хочу заменить пальцы губами.
— Максим! — отшатывается от меня, сжимая губы. Возвращается Рита, посматривая на нас, прищурив глаза. Берет мой кофе и рисует на пенке снежинку из какао.
— Пожалуйста, — ставит передо мной чашку.
— Спасибо, Риточка, — подмигиваю девушке. Кристина окидывает нас строгим взглядом, дописывая что-то в своей бумажке.
— Рит, торт заберут в десять, заказ уже оплачен.
— Хорошо, Кристина Витальевна.
— А ты, как закончишь прохлаждаться, зайди, если не затруднит, поработай, — обращается ко мне Кристина и уходит.
— Строгая она у вас, — ухмыляюсь, отпивая кофе.
— Да нет, Кристина Витальевна хорошая. Ее эклеры – это преступление против фигуры. Но устоять невозможно, — смеётся девушка.