, перечисленных в ч. 13 ст. 2. «Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе». Обозначенные условия могут содержаться только в так называемом
прямом соглашении, чем определяется его
«приоритет» над правилами арбитража,
да и, собственно, над арбитражным соглашением. Тем самым законодатель по-новому выстраивает иерархию норм, определяющих порядок арбитража. В этой связи общее правило о том, что правила арбитража, на которые ссылается арбитражное соглашение, являются его неотъемлемой частью, сохраняет свое действие с обязательным учетом данного изъятия.
52. Тем самым, чтобы не разрушить общую конструкцию, когда правила арбитража являются частью арбитражного соглашения, но при этом обеспечить приоритет воли сторон в обозначенных в законе ситуациях, законодателю пришлось создать новый правовой институт – прямое соглашение сторон. Таким образом, движущим фактором для закрепления в законодательстве нового понятия стало исключение возможности подмены волеизъявления сторон по принципиальным для законодателя вопросам правилами арбитража, утверждаемыми учредителями ПДАУ.
53. Вместе с тем нельзя не отметить определенную искусственность конструкции прямого соглашения, поскольку им, как и арбитражным соглашением, определяются права и обязанности сторон в рамках третейского разбирательства, а главным различием между ними становится отсутствие возможности установления прямым соглашением прав и обязанностей других участников третейского разбирательства (см. п. 1 комментария к настоящей статье).
54. Стоит также отметить, что в подавляющем большинстве ситуаций, перечисленных в ч. 13 ст. 2, прямые соглашения могут заключить лишь стороны арбитражного соглашения, предусматривающего администрирование арбитража ПДАУ, а сами договоренности, фиксируемые в прямых соглашениях, исключают действие диспозитивных правил (норм) Закона: о возможности обращения в компетентный суд по вопросу об избрании, отводе и о прекращении полномочий арбитров; по вопросу о компетенции третейского суда, отраженному в постановлении, как по вопросу предварительного характера; о проведении третейского разбирательства по документам; о невозможности отмены арбитражного решения; о назначении арбитров только из рекомендованного списка. Тем самым для большинства из перечисленных случаев прямое соглашение является исключающем соглашением, аналог которого ранее можно было найти в ст. 40 «Оспаривание решения третейского суда в компетентный суд» Закона о третейских судах. Причем необходимости в заключении дополнительного соглашения по этому вопросу на практике не возникало.