– Извини, был напуган, – сказал Рудик. – На, забирай…
Он не договорил. Хотел протянуть мне лапку, на которой лежал Кэп – и замер на месте.
Кэпа больше не было. На мохнатой лапке спира лежала горстка серой пыли. Артефакт просто рассыпался в пепел, отдав всю энергию до капли.
Я невольно скрипнул зубами.
Всегда больно терять друга…
Во много раз больнее, коли он погибает по твоей вине…
Но просто невыносимо, как проворот в ране клинка ножа, вонзенного в твое тело, когда ты просишь его помочь – и он помогает, без раздумий, сомнений, без единого слова идя ради тебя на смерть. Кэп не умел говорить по-нашему, но разве это что-то меняет?
– Черт, – беспомощно пробормотал я. – Я ж не знал. Я не думал…
– Так вот что он имел в виду, когда сказал, что поможет в последний раз, – сказал Рудик. – Что ж, надеюсь это того стоило.
Я отвернулся. По моей щеке прокатилось что-то. Вряд ли слеза – сталкеры не умеют плакать. А те, что умели, потеряли эту способность – Зона быстро иссушает и слезы, и человеческие души. Просто, скорее всего, начинался очередной отравленный радиацией дождь, во время которого счетчики Гейгера начинают стрекотать более интенсивно, чем обычно.
Отвернулся – и увидел.
Он сидел на асфальте, прислонившись спиной к останкам бетонного фонарного столба, от которого остался лишь пучок ржавой арматуры высотой метра в полтора. Этот разломанный экзоскелет, кусками приросший к живому телу, невозможно было не узнать.
Но почему Харон не двигается? И где Фыф? Место точно то же самое, что я увидел в своем виде́нии.
Я подошел ближе.
Услышав шаги, Харон медленно поднял голову – и я увидел пустые, покрытые бельмами, слепые глаза на жуткой, гноящейся, сморщенной маске, которую невозможно было назвать человеческим лицом.
Бывший предводитель группировки «Монумент» умирал, это было очевидно. Правда, странно. Когда я видел его в последний раз, он выглядел намного лучше – если, конечно, такое слово применимо для мутанта. Из него словно высосали все соки, оставив догнивать на обочине проспекта полуживую, едва двигающуюся мумию.
– Кто это? – еле слышно проговорил Харон.
– Это я. Снайпер, – произнес я. – Ты звал меня, и я пришел.
– Поздно, – мутант опустил голову. – Все поздно. Он убил меня. Убил Фыфа.
– Как? – потерянно произнес я. Услышанное не укладывалось в голове. – Как убил? Кто убил?