И даже сейчас, спустя почти три года, я жадно рассматривал ее красивое нежное лицо, на котором ярко горели бирюзовые глаза. Темные локоны, как я помню, шелковистых волос, она распустила, позволив им лежать на плечах свободной волной. Облаченная в форму адмирала, она все равно поражала изяществом и своеобразной хрупкостью, пусть и была ракшей. Она тогда всколыхнула во мне столь сильные чувства, что я больше никогда не возвращался на ту планету, боясь увидеть ее еще раз и остаться там навсегда. Но жизнь любит преподносить сюрпризы.
Незнакомка первая прервала зрительный контакт и, развернувшись, решительно направилась прочь с балкона. А я, не тратя времени даром, пока отец не вернулся, схватил Ивана за плечо и подтащил к себе поближе.
– Скажи мне, кто та адмирал, которая сейчас отошла от Феоктисты Ремарк?
Брат быстро сориентировался, про кого я спрашиваю, и криво улыбнулся.
– Почему тебя это интересует?
– Не задавай ненужных вопросов. Я жду ответа.
– Не рычи. Что ж ты такой злой? На работе тебя считают совершенно непробиваемым и безэмоциональным. Характер, видимо, ты показываешь только с родней.
– Ива-а-ан, – прорычал я.
– Хорошо, хорошо. Ее зовут Белла Эрум, адмирал разведки, одна из лучших аналитиков космоса. А еще она входит в число ведущих преподавателей Звездной академии и является лучшим куратором, которого только можно представить. Мне пообещали, что я буду в ее группе. Она потрясающая, да к тому же красавица.
– Она знает тебя? – нахмурился я.
– Лично нет. Думаю, просто понравился ей. Я ведь совершенно неотразим, – подмигнул брат.
Но едва я взглянул на Ивана в ответ, тот отшатнулся.
– Ты чего? – недоуменно спросил он.
– Все в порядке, – выдохнул я.
– Ну что, договорились до чего-то? – снова спросил подошедший отец.
– До чего-то договорились, – пробормотал я, понимая, как же попал.
Белла Эрум
Ремарк оказался у себя, и я, еле дождавшись разрешения войти, влетела к командиру в кабинет быстрее луча лазера.
– Эрум, что-то случилось? – встревожился генерал-адмирал, заметив мое состояние.
Я глубоко вздохнула.
– Прошу принять мою отставку!
Некоторое время Ремарк спокойно, чуть прищурившись, рассматривал меня, а потом коротко отрезал:
– Нет.
Этот ответ еще больше поверг меня в панику, и я, прикрыв глаза, стараясь справиться с собой, повторила просьбу: