А
я развернулся к Мими:
–
Еще раз полей, только аккуратно на спину.
Мими издала какой-то непонятный звук (мне
даже показалось, что она хихикнула) и дисциплинированно принялась
лить воду.
Не
успел я вытереться, как вернулся Енох:
–
Милочка хотела отправить Кешу за милицией, – хохотнул он и пояснил.
– Милочка – это супруга его. Кеши, в смысле. Но Кеша убедил её, что
надо сперва выяснить кто ты. Сейчас придут выяснять. Что делать
будешь?
–
Импровизировать, – меланхолично сказал я и посмотрел на Мими, –
поможешь?
Мими внимательно взглянула на меня и
спросила:
–
Ы?
–
Если у меня не получится – пугни их красиво, – подмигнул ей я, – ну
помнишь, как ты Клару пугала?
Мими фыркнула (клянусь, вот прям почти
фыркнула, как обычная барышня) и исчезла.
И
действительно, через миг раздался осторожный стук в
дверь.
–
Открыто! – сказал я.
Кухонная дверь распахнулась и оттуда как-то
бочком, но несмело выглянул мужичок. Вид у него был и воинственный,
и сконфуженный одновременно. Сзади в спину ему что-то сердито
шипела жена, стараясь, однако, наперёд не высовываться.
–
Так кто вы? – грозно спросил Кеша, побледнел и уставился на
меня.
–
У вас комната сколько метров? – прищурившись, спросил я.
Сзади сдавленно охнула Милочка.
–
С-сорок, – пробормотал Кеша.
–
Ой ли? – покачал головой я.
–
С-сорок шесть, – пролепетал Кеша.
–
А положено на семью сколько?
Кеша совсем сник и тихо спросил:
–
Уплотнили?
–
Да вы не переживайте, – я похлопал его по спине, – я же здесь
практически не бываю. Всё время по командировкам. Так что через час
отбываю и вернусь аж через полгода. На три дня всего вернусь. Уж мы
с вами как-то три дня перебудем, правда? А потом я опять уеду.
Надолго. На четыре месяца. Потом опять на три дня вернусь и где-то
на год, может, укачу. Работа такая…
Кеша был счастлив. Кеша лучезарно
лучился.
Он
долго и задушевно тряс мою руку и ещё более задушевно обещал, что
лучших соседей, чем они с Милой, я никогда не встречал.
Мила млела и от радости предложила мне
деревенских пирогов в дорогу.
От
пирогов я отказываться не стал. Как и от сала, и от квашенных в
дубовой бочке, с укропом, огурцов, и от мочёных яблок.
Енох, который наблюдал всю эту возню,
хохотал:
–
Вот ты пройдоха, Генка!
Про ордер, удостоверяющий моё право на
подселение, Кеша даже не спросил.
Задерживаться здесь было нельзя. Кеша,
конечно, глуп, но кто его знает. Это он сейчас в шоке от
неожиданности, а потом сядет, обдумает, и начнёт ещё ордер
спрашивать. Поэтому, не мешкая, я собрал свои немногочисленные
пожитки, главное, книгу уложил. Прихватил продукты, любезно
подаренные мне Милочкой, в её же подаренную корзинку. И вышел со
всем этим скарбом на улицу.