Я шла по длинному коридору жилого комплекса. Расположенный в элитном районе, где преимущественно жила высшая власть пробирочных, он представлял собой сложное переплетение зданий, многие из которых соединялись крытыми проходами — альраками. С высоты те напоминали сонм звеньев, стыкующихся в цепь, зигзагами и петлями растянувшуюся на определённую территорию.
Иначе выглядел Арбитрум — город-семей, где я родилась. Там каждый жилой комплекс стоял обособленно, довольно далеко друг от друга, и предназначался для одной семьи. Пресекалось любое личное общение с другими ячейками. Если и завязывались дружеские связи, их старались скрыть.
Так моя мама, дружа с патронессой Альен, крайне редко общалась с нею в живую. Только через специальный «ульра» — коммуникатор с системой кодов, настроенных на голоса двух конкретных собеседников. Защищённые переговорные устройства невозможно было взломать. Мгновенно перегорал чип, стоило попытаться вскрыть снаружи или добраться до содержимого каким-либо иным способом.
Проходя мимо зеркала, даже не глянула на своё отражение. Мне было всё равно, какое произведу впечатление. Испытывая необъяснимое спокойствие, невольно подумала, что в последнее служение, когда шла на встречу с ныне своим варсанином — внешнему виду уделила намного больше внимания, чем «до» или «после».
Могла ли тогда на интуитивном уровне ощутить присутствие своего истинного? На некоем глубинном восприятии засечь его появление на планете Гамали?
Невольно нахмурилась.
Я не выделялась излишней интуитивностью, в отличие от некоторых жриц Храма. Не обладала чуткостью, распознанной у тех варсанок, кого потом отправляли в келью для постижения своей сути. Меня тоже допустили на нижние ярусы Аргазиуса, о которых не знали пробирочные. Сейчас, более здраво взглянув на картину в целом, не понимала, почему.
Достигнув конца коридора, повернула направо. Ещё одно длинное шествие, с высоко поднятой головой и выверенной походкой. Тугая юбка обтягивала бёдра, покачивающиеся при движении, кофточка-фонарик со множественными разрезами оголяла участки плоти, но была цельной на спине.
Впервые не собиралась демонстрировать частично-меховой орнамент, которым ранее гордилась. Теперь же казалось, видеть его мог лишь капитан Варьерс. Другие слишком низкоуровневые и недостойны даже беглого взгляда на данную отличительную особенность.