Далее зелёная полоса, где располагались дистрофия, волосы и
пищеварение. Очевидно что эта часть плиты отражает моё физическое
состояние. Ну и последняя, бежевая, отвечает за предрасположенность
к различным не боевым навыкам к таким как кулинария, пение, танцы и
прочее. А значит…
На грани сознания я услышал хриплый голос незнакомой женщины. Он
звучал сухо, даже грубо:
- Елизавета Максимовна, Константин Игоревич желает вас
видеть.
- Прямо сейчас? Но ведь я только уложила Мишу, - с тревогой
спросила мама.
- Не беспокойтесь, я с ним посижу.
- Но может…
Растерянный голос матери заставил меня вернуться в сознание. Она
уложила меня в кроватку и я остался один на один с сухой, как
щепка, женщиной. Острые черты лица, делали из неё хищницу.
Старческие глаза смотрели с безразличием. Волосы забраны в пучок на
макушке, а по телу циркулирует едва уловимый поток маны.
- Не может. Барон велел вам немедленно явиться в его покои.
Прошло три недели, а ваш… - Женщина явно сдерживалась, чтобы не
сказать совсем уж откровенную грубость. - Ваш Михаил не проявил
никаких способностей. Немедленно отправляйтесь к Константину
Игоревичу, он не любит ждать, - отрезала женщина, являвшаяся то ли
служанкой, то ли нянькой, так сразу и не разберёшь.
- Хорошо. Но если Миша будет плакать, то…
- Идите, - нетерпеливо рявкнула старая грымза, и мама, потупив
взор, направилась на выход.
Как только мама вышла из комнаты, я подполз к краю кроватки и
попытался встать на ноги. От женщины исходила аура силы, которая и
манила меня. Конечно, стоило бы забиться в угол и дрожать, но не в
этом случае. Если тётка опасна, то у неё может иметься довольно
занятный набор генов, и если мне повезёт…
Надрывно дыша, я вцепился в гладкие берёзовые прутья кроватки и
лишь немного приподнял тело над матрасом. Окинув меня презрительным
взглядом, женщина усмехнулась:
- Ну да, ползать ты умеешь. Прямо как червь. Но сможешь ли ты
вырасти настоящим львом и покорить этот мир? - Её взгляд изменился,
и она снисходительно посмотрела на меня, когда я, превозмогая
слабость, сумел-таки подняться на ноги, которые то и дело
подкашивались. Я заглянул старухе в глаза и требовательно протянул
руку начав мычать.
- Иди сюда, старая корга! Дай мне выдрать твои патлы! - голосил
я, но в комнате слышалось лишь “Агу, агу”.