Ян здесь живет?
Я не задумывалась о том, где он остановился в Питере. И еще я не думала над тем, что он задержался в этом городе, хотя, насколько я поняла, изначально он собирался остаться на открытие и пару дней после него.
— Детка, отвисни. Что там говорит твой желудок, закажем что-то в номер или он от одного вида еды устроит фонтанированное представление?
— Вроде бы меня больше не тошнит, — пытаюсь прислушаться к себе. В животе только тянет немного, но, думаю, после такой ночи это нормально. Мне и правда стоит что-то пожевать, так хоть получится быстрее в себя прийти.
— Вот это твое «вроде бы» очень обнадеживает. Ладно, что ты хочешь? Яичницу с беконом? Может, жареный кусок мяса?
Я утыкаюсь в подушку, представив все это в голове. Бр-р, кажется, с отсутствием тошноты я погорячилась…
— Тут еще у них какая-то рыба была под соусом из жирных сливок и с чесночным картофелем…
— Ты что, специально издеваешься?! — меня осеняет.
— Всего лишь проверяю, — Ян хохочет. — Окей, я понял, ничего жирного, жареного, с маслом…
Я пихаю его ногой.
— Драчунья, — укоризненно качает головой. — Тогда что? Вообще, мы с Мироном после пьянки обычно догонялись лапшой быстрого приготовления. Она просто на ура заходит после бурной ночи. Но ты вряд ли оценишь сейчас, — скептически хмыкает он.
— Не знаю, может, йогурт какой-нибудь? И булочку…
— Отлично, прям так и попрошу шеф-повара — нам бы булку с йогуртом, — он тянется к телефону.
Ян садится на край кровати, набирая несколько цифр на гостиничной трубке, а я разглядываю его спину.
Футболка вообще ничего не скрывает, наоборот, подчеркивает каждую мышцу. Он определенно стал больше, заматерел, что ли. На затылке колючий ежик в несколько миллиметров. Почему-то хочется ощутить его под пальцами прямо сейчас…
— Да-да, посоветуйте что-нибудь для одной пьянчужки… Так, чтобы ее не вывернуло от запахов…
Вот ведь засранец!
Я одним резким движением сталкиваю Яна с кровати, чтобы он своей задницей прочувствовал всю степень моего негодования. Костров шипит, продолжив разговор, и одними губами уже в мою сторону шепчет, что мне конец.
Шлепаю себя ладонью по лбу, не слишком вовремя вспомнив о том, что у него под футболкой, и подползаю к Яну поближе. Свешиваюсь немного с кровати, снова бесцеремонно пытаюсь его раздеть, за что меня и кусают за ухо.