Дочь то уверенна, что я практически бог. И любому безнаказанно навтыкаю.
Полкан, наливаясь кровью, молча стирает платком с лица яблочное пюре.
- Касьянов... - с угрозой.
- Извините, - выдавливаю из себя я.
- Выговор!
Да иди нахрен!
Глажу по спине настороженную дочку.
- И чтобы её больше не было.
- Побей его! - шепчет кровожадно на ушко Ариша. - Он плохой.
Резко развернувшись, полкан хромает обратно к крыльцу. Останавливается, разворачивается.
- Дело Сидоренко я забираю. У тебя теперь другое дело, не уловишь идею, я сорву твои погоны. Поезжай в участок. Принимай клиента.
Вздыхаю.
Выходной отменяется. И еще нам срочно нужна няня!
Перед тем, как ехать в участок за "клиентом", заезжаю домой, чтобы покормить Аришу. Тачку паркую возле ворот.
- Привет, мент.
- Здорово, бандит.
Пожимаю руку соседу. Мы из разных лагерей, но... он давно в " отставке". Герман. Числится, как ни разу не пойманный "механик". Общаемся. Настороженно и аккуратно.
- Какие планы на вечер, Богдан? В шахматишки не хочешь партию?
- Не хочет! - высовывает свой нос Ариша. - Мы ёлку будем наляжать. Для мамы.
- Ёлка это святое!
Сосед бросает на меня пытливый взгляд.
"Мамы? " - читаю у него вопрос по губам.
Отрицательно качаю головой.
- Держи-ка, - присаживаясь перед ней, протягивает шоколадку.
- Пасибочки! - заграбастывает Ариша и идёт во двор к повизгивающим от предвкушения псам.
- Чего мать-то? Не звонит?
- Звонит... - поигрываю желваками. - Раз в пару месяцев.
- Чего говорит?
- Не знаю. Я не отвечаю на вызовы.
- Ну чего ты так, Дан? Вдруг, одумалась.
- Одумалась бы - приехала.
- Боится тебя, может.
- Эта мадам даже Бога не боится! Да и что меня боятся? Я её пальцем не трогал.
- Любишь до сих пор?
- Фу... - морщусь я. - Я теперь, Гера, вообще не понимаю, что это такое - женщину любить. Лживые создания... малодушные, эгоистичные и подленькие. Знаешь, сколько я их по работе насмотрелся с изнанки. Тошнит.
- Ты весь род-то на свой «служебный» контингент не ровняй.
- Нда? А чего ж ты сам-то не женат?
- Так нам не положено... - улыбается.
- Вот и мне не положено.
За забором писк, хохот, радостный лай собак. Герман качает головой, заглядывая в дверь.
- Как тебе не страшно? - смотрит на возню Арины с псами. - Покусают с дуру.
Две уже огромные махины кане-корсо валяют дочку на снегу. И тыкаются носами в лицо.