Ворча и постанывая, почти поднялся. А
потом наполовину парализованная нога не выдержала нагрузки резкого
движения и подломилась, увлекая беспомощное тело к земле.
И голова не сильно ударилась в
какое-то захудалое бревно. Наверняка, даже синяка или шишки не
образовалось. Так, легкая ссадина, которая исчезнет и у старого
дряхлого человека через пару дней.
Но мне и так хватило. Много ли надо
инвалиду? В глазах полетели огни праздничного фейерверка, а потом
сознание потихоньку погасло. Кажется все, ребята, я умираю. Финита
ля комедия, можно, так сказать, считать меня в загробном мире
коммунистом. Аут!
Терял сознание с твердой
уверенностью, что навсегда умираю и белого света уже не увижу. А
оказался вдруг в какой-то тающей уже в метре от меня комнате с
существом с таким большим самомнением во взгляде, что тут же понял
– передо мной Бог и Всевышний всего живого.
Нет, я не верил во всемогущих Богов
(или в Бога в единственном числе, тоже вариант), считая их (его)
чрезмерно мифологическим существом. Вы в сказки верите? Ваше дело,
однако, на всякий случай, имейте в виду – вы уже взрослый человек и
такая черта может оказаться для психиатров основанием считать вас
недееспособным человеком. Мда-с.
Но, с другой стороны, ведь умный и
мудрый человек тем и отличается от упертого и тупого глупца, что
принимает существующую реальность, какой бы она не была тяжелой и
фэнтезийной.
А сегодняшняя реальность такова –
Бог, по крайней мере, один, существует. Как в мифологии, он
вездесущ и, по-видимому, всемогущ. Я здорово ошибался, когда
настаивал на его отсутствии. Ну и что же, я ведь не Бог, хе-хе, я
обычный человек. А человеку, как существу субъективному,
свойственно ошибаться. Да?
Лучше подумай, как ты его назовешь,
ведь он всесилен или, по крайней мере, он тебя… оживил, мертвое
существо, по сути, зомби? И это не ругань, а простая констатация
фактов текущей реальности.
Так кто он, Иисус Христос? - я
посмотрел на рыжеволосого детину в какой-то простонародной одежде,
которую так и хотелось назвать армяк со штанами и головном уборе, и
сам подумал, что, скорее, нет.
- Э-э, господин? - рискнул назвать я
его нейтрально. Не называть же его по пролетарски товарищ Бог. Или,
что еще смешнее, гражданин Бог.
Детина, к которому никак не вязалось
название Бог, видимо, решил, что я уже пришел в себя. Или ему
надоело молчать? В общем, он заговорил и загнал в ступор.