Анна начала взволнованно набирать номер за номером, но ей никто
не отвечал.
— Да что такое! — начала она паниковать. — Может здесь сеть не
ловит? Да нет, вроде бы всё нормально…
М-да, когда до неё дойдёт, крику и оров то будет…
— Не волнуйся, — произнёс я. — Мой человек на машине доставит
тебя до твоих земель.
Она посмотрела на меня.
— Машина? Какая к чёрту машина?! Ты знаешь сколько отсюда до
моего дома на машине? Пускай меня доставит дирижабль! — произнесла
она капризно.
— У меня нет дирижабля, — пожал я плечами.
— Так достань! Ты же мужчина, в конце то концов! — воскликнула
она.
Во дела, я ещё не женился на ней, а она уже права качает. Я
мягко говоря очень удивился её словам, в Сибири уже не воспитывают
девушек? Что за Род у них такой? И уж точно мне такая жена и такие
родственники не нужны.
— Гриша, — подозвал я брата.
— Да, что такое? — подошёл брат, на лице которого была улыбка,
его вся эта сцена явно забавляла.
— Посели где-нибудь графиню. Раз она не хочет ехать на машине,
то пусть дожидается своего дядю, он улетел, но обещал вернуться, —
махнул я рукой в сторону замка и сам пошёл туда.
— Я не соглашалась здесь оставаться! — начала возмущаться
девушка.
— Ну значит выдай ей палатку, — пожал я плечами. — Пусть в лесу
ночует.
Стоит ли злиться на такую выходку со стороны Державина?
Однозначно нет. Наоборот, он подсунул мне козырь, который я смогу
использовать в ближайшее время, если конечно девушка всё же не
решится уехать.
Но всё же, какой он хитрый. Его бы хитрость, да в правильное
русло. Впрочем, он и так работает, только на свой Род.
Я вернулся в столовую, где служанки уже всё убрали со столов.
Улыбнувшись им и поблагодарив за работу, я отправился разыскивать
старика, который куда-то испарился. Пора бы узнать, что у нас там
по финансам.
Старика я нашёл при помощи Гриши, который и провёл меня к нему в
«кабинет». Если это место вообще можно так назвать. Коморка без
окон со старой мебелью.
— Старик, сколько у нас осталось в казне Рода финансов? —
спросил я.
— Двенадцать тысяч, — ответил он, посмотрев на меня искоса.
— Сколько, прости? — переспросил я его, смотря ему в глаза.
— Двенадцать тысяч, — невозмутимо повторил он. — Это если
считать те, которые в принципе остались в казне, а так, у баронства
есть долги, вроде бы семь миллионов рублей.