- Ага, то-то мы их освободили, а не они нас, - саркастически
напомнил Пашка.
- Ты пораженец! - заявил Шелест с гневом, больше показным, чем
реальным. - Пораженец и пессимист! Так нельзя!
- Я не пессимист, - Пашка пожал плечами. - Я просто не верю в
счастливые исходы на пустом месте. Да и вообще... вся твоя теория
слишком красива, чтобы быть правдой.
- Это почему ещё? - искренне изумился Витька.
- Да потому, что в жизни так не бывает. Никогда. Чтобы хорошим
людям было хорошо, а плохим - плохо. Всегда бывает наоборот. Раньше
правительство на нашей шее сидело, каталось в свои Куршевели и
покупало "Роллс-ройсы", а мы молча пахали за грошик. Потом урки
всякие что хотели, то и творили, а нам оставалось как крысам по
углам жаться да крохи припрятывать, чтоб с голоду не сдохнуть. И
вдруг оказывается, что гады начинают мертветь просто потому, что
они гады, а хорошие люди могут не беспокоиться и жить себе по уму,
по совести. Бред. Не верю.
- Но почему? Почему не веришь?
- Потому что человек по сути своей жадная и тупая скотина. Хуже
шакала. Он никогда не станет жить по совести, если можно прижать и
обобрать ближнего, который слабее.
- Мы же живём?
- Мы не в счёт, - пробурчал Пашка мрачно. - Мы идеалисты.
- Значит, настало время идеалистам пожить. Извини, Куршевеля и
"Роллс-Ройс" не обещаю, но, может быть, через некоторое время при
ходьбе через лес ружьё нужно будет таскать только потому, что
волки. От людей ружьё станет ненужным.
- Не, - покачал головой Пашка. - В это - точно не верю.
- Да что ты заладил: "не верю, не верю", - Шелест начал злиться
всерьёз. - Мы не о религии говорим, в конце концов, а о науке.
Может, с её помощью именно сейчас будет достигнута вселенская
справедливость и люди обретут потерянный рай?
- Какой рай, мы же не о религии, - напомнил Пашка ехидно.
- Я образно, - Шелест отмахнулся. - Представь: жить останутся
только те, кто желает окружающим добра. А мертвякам... мертвяково.
Разве плохо?
- Слишком хорошо, чтобы быть правдой, - убежденно сказал
Пашка.
- А давай поспорим? - неожиданно предложил Шелест. - Если через
три года я тебя где-нибудь встречу и мы оба будем без ружей, значит
я выиграл. И тогда... и тогда ты должен будешь влезть на самую
высокую сосну и трижды прокричать оттуда: "Да здравствует
потерянный рай!"